Вчерашний день ознаменовался сразу двумя событиями: приятным и неприятным.
Под вечер моя благовонная супруга решилась-таки вывести на первую прогулку нашего барбоса. План её был таков - когда я приеду с работы на машине, вывести непокорную и шкодливую бестию на улицу, доехать со мной до стоянки, а там прогуляться всем вместе с барбосом на веревочке по парку до дома. Выдув для храбрости, видимо, пару стопок "Рябины на коньяке", моя мадам стала говорливой и не в меру громкоголосой. Барбос был вынесен на руках, вместе с недавно купленным ошейником, и поставлен на травку возле подъезда. Куда он тут же и уселся, недоуменно глазея по сторонам. Посидев так немного, стал задом убираться обратно, утягивая за собой "маму". Пришлось запихать это чудо в багажник казенного Форда, где он тут же встал на задние лапы и всю дорогу таращился на мелькавшие за окном автомобили. На стоянке выходить наружу, естес-но, не хотел.
Ну, а моя мадам, шарнувшая, как сказано, для храбрости своей "рябины" лихо отворила заднюю дверь у уе...ла по стоящей в ряду серебристой Мицубиси нашего соседа-финлянда, оставив вмятину и царапину на почти новой (!) передней двери. Собственно, кличку "финлянд" я приделал к соседу после того, как он как-то посетил, купивши новое авто, Финляндию, а вообще-то он - хохол, о чем честно поведал. Но машину его жалко. Вот теперь размышляю, как сообщить своему соседу о нанесенном уроне: жаль, что видимся мы редко и только на стоянке. Или всё свалить на КАСКО? Но неприятный осадок остался. Естес-но, моя мадам оценила вмятину и царапину как незначительные, даже, послюнив палец, попыталась оттереть, оставив на пыльном боку грязные разводы - вот балда!
А барбос, тем временем, совершенно отказался топать рядом с нами вдоль по шумной улице до парка, испугавшись проносящихся мимо машин. Пришлось тащить его на руках до заветной зеленой травки. Куда только девалась его прыть! По дороге был облаян каким-то местным кобелем и прижался к моим ногам, дрожа всеми конечностями. Впрочем, в парке на травке совершенно освоился и даже попытался сожрать молодые посевы. Всю дорогу обратно вертел головой, приставал к проходящим мимо людям и шарахался от велосипедов. А само возвращение выглядело так: впереди задом наперед топала моя мадам, хлопая в ладоши и призывая барбоса к себе, тот тянул за поводок, а я шествовал сзади с гордо поднятой головой и независимым, насколько возможно, видом.
Конечно, про свои мелкие дела, для чего, собственно, и затевалась вся прогулка, барбос забыл и тут же, когда был внесен (!) в прихожую, наделал на полу очередную лужу. Ночью дрых, как убитый, переполненный впечатлениями от прогулки.
Однако, как бы то ни было, чудо первого выхода в люди свершилось. Очень надеюсь, что вскоре он сам станет тянуть меня на улицу погулять и шкодливо носиться вокруг, косясь на меня озорным глазом. А главное - перестанет, наконец, пакостить в квартире!