В Подольском районе Московской области совершено ритуальное убийство шестнадцатилетнего юноши. В милицейских сводках это происшествие значится как совершенно секретное, с пометкой "В прессу не давать". Но, как говорится, нет ничей" тайного, что бы не стало явным. Особенно для журналистов.

Костер, крест и пентаграмма

На Святках в ночь с 11 на 12 января 2000 года компания из пятерых молодых людей, среди них одна особа женского пола, собралась на даче Мосина (все фамилии подозреваемых по этому делу изменены в интересах следствия) около поселка МИС. Выпивали якобы по случаю святочных праздников. Мосин -единственный из всех имевший судимость за кражу и вернувшийся некоторое время назад после почти трехлетней отсидки - красноречиво рассказывал про черную магию, которой овладел в местах не столь отдаленных.

Ближе к ночи он предложил собравшимся пройти в лес - погреться у костра, обещал показать нечто захватывающее. В изрядном подпитии и взяв с собой еще несколько бутылок водки, вся честная компания двинулась в темнеющий по соседству сосновый бор.

Ночь выдалась звездной, морозной, как обычно бывает на Рождество. Костер полыхал жарко. Все чувствовали себя "классно". Мосин продолжал "травить" байки про силу магии и даже принес откуда-то из чащи большой деревянный крест. Как бы в шутку попросил "повисеть" на нем самого молодого и тщедушного - Алексея. Паренек, почуяв неладное, делать этого не хотел: задрожал, заплакал, начал уговаривать отпустить его домой. Но вошедшей в раж компании эта "шутка" пришлась по душе. Общими усилиями его раздели, засунули в рот кляп, чтобы не орал, и привязали к кресту, который прислонили к дереву перед костром.

Мосин достал большой острый нож, который называл ритуальным кинжалом, и заставил еще одного молодого - Селезенкина - сбегать на дачу за какой-нибудь посудиной. Тем временем с другим своим друганом-однокашником по ПТУ, Синязовым, перетянули Алексею веревкой горло. Как объяснили стоящей рядом подруге Грязевой - чтобы маленько задурманить ему мозги. Потом Мосин начал резать распятому вены и попутно нанес несколько ударов в грудь. Кровью наполнили принесенную Селезенкиным кастрюльку. Пили ее поочередно, передавая по кругу и запивая водкой. Мосин нарисовал на груди висевшего тихо Алексея сатанинскую пентаграмму и произнес какие-то заклинания. Потом снова послал Селезенкина в дачный поселок, уже за лопатами и топором. Когда тот принес, заставил снять подростка и отрубить ему голову. Объяснил, что хочет сделать из его черепа жертвенник. Когда Алексея снимали с креста, он еще дышал...

По поселку пошел слух, что Лешка Ананьев утоп в пруду. А через несколько дней его мать заявила о пропаже сына в милицию.

Жизнь Алексея с самого его рождения складывалась несладко. Рос в семье, какие обычно называют неблагополучными. Отец лет пять назад погиб в автокатастрофе. Был пьяным. Мать тоже истину своего беспутного бытия искала на дне бутылки. Парень был заброшенным, забитым и одиноким. Трудно сказать, как он вообще существовал. Говорят, иногда перебивался мелкими кражами, а чаще просто ходил голодным. В свои неполные шестнадцать выглядел худосочным недорослем, лет десяти, не больше. Из-за такого внешнего вида многие в поселке считали его придурковатым. А потому, когда он пропал, то особо горевать по нему было некому. Соседи без доли сочувствия, как о чем-то совсем обыденном (вроде рыбной ловли), говорили матери: вот снег сойдет, пруд растает и выловишь своего Алешку.

Мосин заранее предвидел, что искать Ананьева будет некому. Кроме того, как признавался потом "друзьям", рассчитал судьбу этого "агнца" несчастного по звездам. Заранее составил на него гороскоп и соорудил крест в его размер, который спрятал до поры до времени в том самом лесу близ дачи. Заранее подобрал для этого дела и сообщников.

Дело об исчезновении подростка в поселке МИС было чистым "висяком": больше года о нем, как говорится, ни слуху ни духу. Даже сами устроители этого злодейства о нем позабыли. И вдруг - гром среди ясного неба: накануне Женского дня 2001 года был найден обезглавленный труп подростка.

Опера проделали невероятную работу: два дня рыли по пояс в снегу. И когда, уже насквозь мокрые, совсем потеряли надежду, один из них, копнув немного в сторону, наткнулся на кость. Не обнаружена была только голова.

Мосина взяли первым. Правда, немного раньше. Это ритуальное убийство он совершал, находясь в федеральном розыске за кражи. В поселке появлялся набегами, но и тут успел отметиться на угоне машины. Арестовали его в родном доме, когда пришел поздравить с днем рождения одного из родителей. Однако его арест сообщников не насторожил, потому что обо всех других проделках своего "мага-волшебника" они были осведомлены прекрасно. А о том деле все дружно молчали. Как-никак одной кровью мазаны.

Когда задержали Селезенкина и Синязова, поселок загудел, как улей. Их родители отказывались верить чему-либо и начали давить на все педали, лишь бы освободить своих "бедных" дитятей. И действительно, через трое суток Синязов по решению Подольской прокуратуры был отпущен.

А 15 марта уже мать головореза Селезенкина, вырядившись во все белое и сверкая, будто матрос на параде, в окружении группы поддержки караулила у милиции свое чадо. Вопрос об освобождении его якобы тоже в тот день был решен положительно.

Четвертая участница этого "тайного общества" - Грязева вообще не задерживалась, проходит как свидетель.

В милицейской среде есть мнение, что дело "развалят" за недоказанностью, хотя улик за несколько мартовских дней нарыто, как снегу в лесу. И в лучшем случае в зону пойдет только Мосин. Да и то за кражи. Становится понятным, почему информация по этому делу идет как строго конфиденциальная. Однако при этом упущено одно и, может быть, самое главное: ведь именно "игра" в молчанку часто приводит к безнаказанности на любом уровне.

К сожалению, в последнее время все чаще стал проявлять себя сатанизм, но кто назовет хотя бы один громкий процесс по этому делу?