…Открыл глаза, Е. сидит спиной. Давит на педаль, но пальцами не касается, водит просто, над. О. смотрит, смотрит. На часах 6:57. В комнате темно, фонарь подсвечивает руки Е.
Время. 7:10
— Что ты?
Е. вздрагивает. Поворачивается. Улыбается.
— Я поехала.
— Да?
— Ну, да, — улыбается Е. — Ты в норме.
— И куда?
— Сначала в Шлиссельбург, потом домой.
— Австрия?
— Нет. Я записала, в коридоре на блакноте.
— Могла бы вчера сказать.
— Ну, не сказала.
— Я встану сейчас. — приподнимается О.
— Машина сейчас подъедет, не надо. Я тебя разбужу, когда доеду.

Е. целует О. под глах. Закрывает дверь. Открывает входную дверь. Включает свет. Закрывает дверь. Тишина.

Е. разбудила О. в шесть. Dies Irae.

Тёплый день был. О в шапке сидит с радио на балконе до 10:19. Варит яйца, в шапке. Ужин: три яйца, один помидор, газировка, лимон.


(E) ‎(23:28):
Ну, мы изучали множество факторов…
(H) ‎(23:28):
Простите, «мы» — это кто?
(E) ‎(23:29):
Мы с мамой
(H) ‎(23:29):
Прекрасно.
(E) ‎(23:29):
И с ещё одной женщиной , её Алисой зовут
(H) ‎(23:30):
Отлично
(E) ‎(23:32):
…ха-ха… вокруг кольцевой дороги… ха-ха-ха…

В три часа ночи зажужжал домофон, О. вздрогнул. Отложил стакан, встал с дивана, остановил фильм, прошёл в тёмный коридор, и снял трубку.
— Да?
Некто не отвечал.
— ДАааа?
Некто не отвечал, кто-то исчез, или уже зашёл, или убежал.
О. положил трубку. Прошёл тёмный коридор, зашёл в комнату, взял стакан, сделал глоток, прошёл по ковру, пригнулся, чтобы не ударится об люстру, отодвинул штору. На улице шёл сильный снег. Единственная тропа следов выходила из арки, огибала машину, проходила к пешеходной дорожке, разворачивалась к дороге, проскальзывала сквозь заваленные сугробы, которые ещё в 10 были машинами, и заходила за угол где был подъезда.
О. сделал глоток.
Бз-з-з. — сказал домофон.
О. вздрогнул. Сделал глоток. Повернулся. Пригнулся чтобы не ударится об люстру. Прошёл по ковру. Открыл дверь. Вошёл в тёмный коридор. Положил руку на трубку.
— Да.
Некто не отвечал.
По О. пробежали мурашки. Он положил трубку, включил свет, поставил стакан на пол, надел ботинки и шапку, взял ключи, надел куртку, зачем-то положил в карман плеер. Открыл дверь. Закрыл дверь. Открыл вторую дверь, закрыл её. Внизу кто-то смеялся. О. разозлился. Опустил шапку на брови и поднял воротник, чтобы выглядеть более угрожающи. Прошёл два пролёт. На первом этаже курили какие-то мужики с пластиковыми стаканчиками. О. зачем-то поздоровался с ними, а они зачемто поздоровались с О.. Он прошёл пол пролёта, открыл дверь в коридорчик при подъезде и посмотрел в окошко. Там кто-то стоял.

О. уверено нажал кнопку, дверь запищала, и он резко открыл её.

Силуэт вздрогнул и повернулся.

Л.

«Дружба (рассматриваемая в ее совершенстве) — это союз двух людей, основанный на взаимной любви и уважении.— Нетрудно заметить, что она идеал участливости и заинтересованности (Mitteilung) в благе каждого из двух, объединенных морально доброй волей, и если это и не создает всего счастья в жизни, то все же принятие счастья в образ мыслей обоих содержит в себе достойность быть счастливым, и, стало быть, дружба между людьми есть их долг.— Но легко также заметить, что дружба — это чистая (однако практически необходимая) идея, которая хотя и недостижима на практике, но стремиться к которой (как к максимуму добрых намерений по отношению друг к другу) есть заданный разумом, быть может, не обычный, но почетный долг. В самом деле, может ли человек в отношениях со своими ближними найти равенство между одной из требующихся здесь частей одного и того же долга (например, взаимного благоволения) в одном из них и тем же образом мыслей у другого, а тем более определить, каково у одного и того же человека соотношение чувства, связанного с одним долгом, и чувства, связанного с другим (например, соотношение чувства, связанного с благоволением, и чувства, связанного с уважением), и не теряет ли один чего то в уважении со стороны другого именно оттого, что оа более пылок в любви, так что обоюдная любовь и глубокое уважение субъективно вряд ли приходят в полное равновесие, а ведь именно такое равновесие требуется для дружбы? — В самом деле, любовь можно рассматривать как притяжение, а уважение — как отталкивание, и если принцип любви предписывает сближение, то принцип уважения требует, чтобы обе [стороны] держались на почтительном отдалении друг от друга; это ограничение доверчивости, выраженное правилом: «Даже лучшие друзья не должны допускать бесцеремонной фамильярности», содержит максиму, которая действительна не только для вышестоящего по отношению к нижестоящему, но и наоборот; ведь вышестоящий, как только допускается такая фамильярность, чувствует, что его гордость задета, и ему хочется, пусть на мгновение, умалить уважение к нижестоящему, хотя и не лишить его этого уважения совсем; но однажды нарушенное уважение внутренне безвозвратно утрачивается, хотя бы внешние его проявления (церемониал) и восстановились.

Дружба в своей чистоте или совершенстве, представленная как нечто достижимое (например, дружба Ореста и Пилада, Тесея и Пирифоя),— это конек сочинителей романов. Аристотель же говорит: «Милые мои друзья, никаких друзей нет!» Последующими замечаниями я хочу обратить внимание на трудности» И.К. М.Н.

Л. смотрела на него, а у О. онемели ноги. Л. явно замёрзла, хотя стояла без шапки, что само по себе было удивительно. Она сделала шаг. О. вздрогнул, и со всей силой вцепился в ручку двери. Она взяла О. за кофту и положила голову ему на грудь. О. вздрогнул сильнее; у него прошла головная боль, но его немного зашатало. Л. не позволила ему шататься, прижавшись ещё сильнее. О. не поднимал руки, некогда не поднимал руки при объятиях, мотивируя это тем что он некогда не знал когда их отпускать. Прошло несколько минут. Он взял Л. за плащ и сильно сжал ткань в кулаке. Небо синело, а они стояли не шевелясь. Он прижал нос к волосам и вдохнул. Запах кожного сала, жира волос, и полыни. Он вдыхал его с каждым разом сильнее, заполняя им все лёгкие, не было нечего приятнее этого запаха.
Мужики с стаканчиками поставили стаканчики на пол и застегнули куртки, в подъезде становилось всё холоднее.
О. взял её руку повернулся и повёл её по пролёту, отпущенная дверь хлопнула и мужики без стаканчиков вздрогнули. Нажал на кнопку. Они поднялись и О. открыл дверь. Он заходил в квартиру первым, держа Л. за руку, если вы понимаете символизм этого поступка. О. смотал с шеи Л. шарф и провёл её в комнату.
На ковёр капала вода с ботинок. Они седели. Л. засыпала а О. очень хотел включить музыку, но не знал как это сделать, что бы ни разбудить своего друга, который замерз, устал и спал у него на плече.

Критерии МКБ-10 по шизофрении:
A) Эхо мыслей (звучание собственных мыслей), вкладывание или отнятие мыслей, передача мыслей на расстояние.
(B) Бред овладения, воздействия, бездействия относящийся ко всему телу (или конечностям), мыслям, действиям или ощущениям; бредовое восприятие.
(C) Галлюцинаторные голоса, комментирующие или обсуждающие поведение больного; другие типы «голосов», идущих из различных частей тела.
(D) Устойчивые бредовые идеи, которые культурно неадекватны, нелепы и грандиозны по содержанию.
(E) Хронические (более месяца) галлюцинации с бредом, но без выраженного аффекта.
(F) Неологизмы, шперрунги, разорванность речи.
(G) Кататоническое поведение, такое как возбуждение, застывание или восковая гибкость, негативизм, мутизм и ступор.
(H) Негативные симптомы (не обусловленные депрессией или лечением нейролептиками) выраженные:
Апатией.
Бедностью или неадекватностью эмоциональных реакций.
Социальной отгороженностью.
Социальной непродуктивностью.
(I) Достоверные и выраженные изменения общего качества поведения, проявляющиеся:
Потерей интересов
Бесцельность.
Погруженность в собственные переживания, аутизм.


(E) ‎(23:32):
…ха-ха… вокруг кольцевой дороги… ха-ха-ха…