Убил бы себя Гитлер, узнай он, что мать его была еврейкой?

Произойдёт ли когданебудь отделение человеческого тела(физического) от человеческого тела(субстанции), для стороннего взгляда? Даже если так, мы этого не увидим. Так кем должны быть мы, лишенные крыльев, но с уродливыми язвами, те кто не в силах разорвать своей жизнью этот природный мешок? Природа врывается в нашу жизнь, губя вознесение духа. Как наука, врывающаяся в веру, да. Но что делать нам с природой? Чувствуя свою не совершенность, чувствуя свою невозможность связать себя с ангельскими крыльями, мы с щетиной и запахом. Люди должны превратиться в ангелов, чтобы затем превратится в бога, но для этого им нужно совершенство, тела и разума. Не отдать ли мне за это жизнь? Суровая форма критики своего бытия возвращается ко мне всё чаще. А может именно эта боль должна заточить наши копья? Нас, не испытывающих к себе подобия любви. “Вот оно христианство во плоти” — смеюсь я. Насколько оно правомерно тут? И не низко ли закрывать глаза на свою убогость и грязь, как истинный христианин? Как эти ужасные люди могут не чувствовать тоже самое к себе? Бремя своего сущего помогают нести традиции, но традиции лежат руинами, мир практически потерял их. Это случилось, так как должно было сучиться.

Видя ангелов, я хочу убить себя. Вырезать себе глаза и выпрыгнуть в окно, кто я такой чтобы смотреть на ангела? Я червь, мечтающий о крыльях. И похоже это слишком далеко заходит. Но я не в силах изменить это.

Три раза начиная,

И не увидев света,

Он проклял ветер света

И в злобе растворился.

Чтоб язвами покрыться,

Чтоб почернели пальцы,

И в крике умирая,

Увидеть снова ветер.