Стайка мальчишек ковырялась в куче мусора возле воинской части, пока один из них не вскинул вверх руку с радостным криком. Он держал сигнальную ракету. Ребятня долго по очереди осматривала находку, потом кто-то раскрутил ее, вынул оттуда маленький парашютик, все покрутили его в руках, а затем заправили назад вглубь трубки.
Руки «чесались» выстрелить, но было страшновато…
Неожиданно они увидели морского пехотинца, который пас коров за территорией части. Мальчишки подбежали к нему и заканючили: «Дядя, выстрели! Пожалуйста!» Солдат-срочник, по сути такой же мальчишка, только постарше, колебался недолго. Ему бы дать всем по подзатыльнику и отобрать находку, но он согласился…
Ребята обступили морпеха, он вытянул руку вверх и дернул за шнур. Маленькая «пила» выскочила из терки, воспламенив ракету…Зловещее пламя вытолкнуло ее из цинковой трубки, но ракета, то ли по причине заводского брака, то ли вследствие разборки и извлечения парашюта не полетела вверх., а, сделав смертельную петлю над головами ребятишек, устремилась вниз и вонзилась в грудь девятилетнего Пашки. Две тысячи градусов направленной огненной струей прожгли его практически насквозь, до больницы мальчишку довезти не успели…
Похороны на себя взяла бригада морской пехоты. Мальчишку хоронили с воинскими почестями – морпехи чувствовали свою вину. Пашкиного брата – восьмиклассника прижимал к груди молодой прапорщик. «Мы теперь будем дружить, Ильюша! Я научу тебя всему, что умею…»
Через три года в училище в поисках листка бумаги я тайком взял Ильюхину тетрадь и, раскрыв на середине, расписал шариковую ручку. Чуть позднее он, перелистывая конспект, увидел мои каракули и прошептал: «.Это привет от Пашки…баловался,наверное…я эту старую тетрадь дома нашел, его значит…»
Я проглотил комок в горле, но правду сказать уже не смог….