Жил-был на свете никто. Не то чтобы жил, скорее просто был-был, и не то что бы на свете, никакого света-то не было, просто так говорится, и именно никто, а не Никто, потому что никто - это никакое не имя, ведь кроме никто никто больше не был-был и некому было позвать никто по имени, поэтому оно ему было никчему. Был-был никто, был-был, был-был всегда и было ему грустно и одиноко. И подумал себе никто собаку. Стали они быть-быть вдвоем - никто и его собака. Хорошая получилась собака, верная, с любовью заглядывала никто в глаза и лизала ладони. Но глупая. Говорить с ней никто было не о чем, и тогда никто решил просто заботиться.  Вначале никто подумал свет, затем зеленую лужайку для игр и дом, куда они возвращались с погулок, а еще кость и кошек для забавы. Собака любила никто все больше, но никто становилось только тоскливие и тоскливие. И когда одиночество стало невыносимо, он выставил собаку из дому, достал дробовик и перестал быть-быть. А собака до сих пор где-то бегает и верит, что в один прекрасный день никто позовет ее домой.