Пошловато-розовый рассвет облизывал стекла. Водил по ним своим длинным призрачным языком, оставляя блестящие разводы. Бензин и помада.
Он ломился в комнату, но даже в летний полдень тяжелый бархат хранил комнату от домогательств света. Осколки солнца падали на серый ковер, прячась между ворсинок. Не отмыть.
Утро никак не желало понять, что его здесь не ждут.
А на диване, еле различимое среди книг, одежды и различных деталей компьютера, лежало Тело. Тело тяжело дышало. Оно было пьяно в дрыбадан и ни капли об этом не жалело. Где-то глубоко в желудке родительская водка перемешалась с дешевым пивом и остатками красного вина, подаренного на новый год.
Непонятного цвета волосы спутались, от пальцев пахло паленым, а глаза были мутны и омерзительно по свинячьи невыразительны.
Компьютер подмигивал желтой лампочкой, качал «масяню».
Винамп повис между Мэрлином Мэнсономи Тату.
Тело плыло в пьяном экстазе, пытаясь ухватиться липкими вонючими руками за Идеальные Образы. Образы просачивались сквозь пальцы и тут же рисовали новые.
А Телу было наплевать.
Оно чувствовало себя подростком. Обычным подростком с его гребаными подростковыми проблемами, с сладковатыми сигаретами и кислым пивом.
В коридоре скоро зашуршат тапками, будет течь вода в ванной и вариться кофе на кухне.
И только между занавесками и плакатом Джонни Деппа время замерло, такое же пьяное как и Тело на диване.