Двадцать восемь дней я танцую для вас, и вот
наступает двадцать девятый, и полон зал.
Скоро Ирод придёт, а брат его не придёт,
будет пить народ и будет молчать народ,
будет делать всё, что ты ему приказал.

Моё имя Шалом, и мир у меня внутри,
моя поступь легка, покорен руке браслет.
Моя мать говорит: "Танцуй", но звучит: "Умри".
Моя мать говорит: "Проси", но я слышу крик.
Потому что у каждого слова кровавый след.

Нет любви без боли, музыки без тоски,
время ловит певцов и олово в глотки льёт.
Не ходи к нему, праведник, не покидай свой скит.
Папа римский Григорий прибавит к грехам людским
по одиннадцать.
В башни врежется самолёт.

Всё свернётся в спираль, пружина в густой траве
задрожит от мысли, что ты прикоснёшься к ней.
Я умею
танцевать в твоей голове.
Моё имя Шалом, но в этот безумный век
можешь выбрать мне ник, взыскательный юзернейм.

________________________________________
Я клялась, что у нас ничего не будет,
но сегодня музыка - чистый спирт.

Принеси мне голову Иоанна Крестителя на блюде
Принеси мне голову Иоанна Крестителя на блюде
Принеси мне голову Иоанна Крестителя на блюде

Это вечный трек, поставь его на repeat.

(с)