Ветер с Пустогорья.
24-09-2024 18:37
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
Лидия Семёновна доела бутерброд и выключила телевизор. После пары секунд грозового молчания сказала:
- Ну что ты будешь делать, с этими американцами!
-Что опять?- выглянул из-за газеты муж Григорий, круглолицый морщинистый человек с бобриком седоватых волос.
-Заняли всё-таки территорию!- махнула рукой в сторону телевизора женщина.
-Какую?
-Афганистан... Ты будто с луны свалился.
Муж не разделял интерес Лидии Семёновны к политике, даже раздражался, когда жена заводила разговор о Горбачёве, Ельцине
или Афганистане. Иногда супруги даже ругались, но сейчас мужчина был увлечён сводкой из "Спорт-экспресса".
Жена нахмурила брови и поспешно натянула коричневое пальто.
Страховым агентом она работала уже давно, с конца шестидесятых. Молодой шустрой Лидуше, как называли Лидию Семёновну в юности,
активная переменчивая работа была по душе. Так с тех пор и повелось.
Уже начинался октябрь, желтели деревья. Посёлок Колосово разлёгся в узкой долине между горными цепями. С востока плоскость огибала высокая
гряда, вершины которой окутывались облаками. С западной стороны колосовский суходол ограничивался холмами, называемыми Пустогорьем.
Сейчас ветер дул оттуда, донося противную сырость от гладких склонов.
Многие прохожие здоровались с Лидией Семёновной. Встретилась и бывшая одноклассница Катька. Она коротко кивнула и быстро ретировалась в "Кулинарию" за углом. Ближе к автобусной остановке народу стало меньше, отчётливее слышались крики петухов и звуки возни поселян за своими заборами.
Лидия Каганова проделывала свой ежедневный путь от дома до остановки, совершала его механически. Конечно, какие-то мысли в голове
всегда были, но они никак не относились к владельцам имущества или страховым документам. С этим и так всё ясно. Женщина сейчас размышляла о том, как урезонить наглых американцев. Неужели мы не можем снова зайти в Афган и навести там порядок? Лидия Семёновна с юных лет была активисткой. Ещё старшеклассницей живо включилась в общественную деятельность: была комсоргом школы, затем техникума, а на работе проявила себя энергичным профсоюзным работником. Администрация большого посёлка её знала и уважала, но не причисляло к своим рядам. А вот в колосовском Госстрахе никто без Кагановой не мог принять хоть сколько-нибудь значимого решения.
Любила и страхователям своим чего подсказать. А их было немало- ходила Семёновна по своим, колосовским домам, а также и в соседнюю Михеевку. Намедни старуха Кондратьиха ох и разозлила Лидию Семёновну своим упрямством. "И чевой-то наш участковый выписал штраф Ряснову?"- кривились белёсые губы старухи, из-под платка угадывался потухший, хмурый взгляд. "А как иначе?- возмущённо парировала Лидия Семёновна.- Сколько мешков с кормами он вынес из фермы!" Каганова всем существом чувствовала важность момента, справедливость поступка участкового. "Ну вот ещё!- не унималась упрямая Кондратьиха.- Все носили: и Иван, Светкин зять... и Наташка таскала. А штраф-то Ряснову дали платить." Лидия Семёновна уж было открыла рот ответить, но в дверь постучал внук Кондратьихи, принёсший бабке платёжки за свет. И страховой агент весь последующий день бегала, беспокоилась, принимала безалаберное отношение к закону близко к сердцу, перемалывала это в своих мыслях.
Ветер нагнал тучек. Воздух напитался влажностью, солнышко лишь изредка выглядывало, а чаще выпускало редкие лучики в промежутки между облаками.
Лидия Семёновна ходила по улицам от двора ко двору, заглядывая в папку со списком. Нескольких хозяев не застала дома, и женщина настроилась снова поразмыслить о наглых американцах, но в глубине улицы показался молодой человек, разряженный по-городскому. Статный русоволосый парень был сыном Митьки Климова, о котором Лидия Семёновна много чего передумала за последние двадцать лет.
И Каганова вспомнила свою былую жизнь, как получилось у неё в молодости с замужеством. Митька был на всю округу красавец: высокий, румяный, приветливый... О таком женихе можно было только мечтать. Полюбил Митя быстроглазую Лидушу, а она отвечала ему взаимностью. Поселковые старухи уж о скорой свадьбе стали заговаривать. Как-то сидели они с Митей у пруда, тихо так было, только юркие стрекозы летали над зеркальной гладью. "Эх, Лидушка моя, лебёдушка ненаглядная. Под Покров поедем с тобой в городскую церковь, венчаться"- говорил он, улыбаясь своей чуть застенчивой улыбкой. Но как можно, скажите, венчаться секретарю комсомольской организации, если ещё свежи в памяти обещания "показать последнего попа"? Нравилось Лидуше выступать с докладами про безбожье, нравилось выступать против отсталости молитвенных старух, чувствовать в себе динамичный, упоительный азарт свободной женщины. Эх, весёлое было время....
Но Митька ни в какую не поддавался. Комсомольцем он был как и все, но больше для порядку. Отец и мать у парня были прочные, да и сам Митя не задумываясь положил бы комсомольский билет на стол: венчаться желал непременно. Очутилась Лидуша между двух огней. Уж как только ни упрашивала девушка (а в разряде красноречия Лида была везде и всегда первая), как ни уговаривала, даже научные статьи вслух читала. Но Митька терпеливо слушал, кивал, а отказаться от церковного брака не хотел. Куда там! Теперь Лидия Семёновна понимала, что сдурила она сильно. И втайне признавалась себе, что никогда ни о чём так не жалела, как о расставании с Митькой. Вышла замуж, родила дочку, потом ещё одну, но сердце не прекращало заходиться от боли при мысли о Климове. Да и муж, Григорий, наверное, догадывался о её печали- в те редкие случаи, когда речь заходила о Митьке, Гриша сухо откашливался.
Лидия Семёновна хотела быть для Гриши хорошей женой. Но когда речь заходила о великом чувстве любви, которое воспевал, скажем, Шекспир или Пушкин, женщина мысленно возвращалась в прошлое, к Мите Климову. Сейчас эта заноза саднила уже меньше, не так, как в первые годы замужества. Тогда и активность Лидушина поослабла, на комсомольском собрании даже чуть разок не уснула. Но спохватилась вовремя. Это и понятно- кто же возьмёт на себя бремя вразумления и убеждения несознательных, если не она, пламенная комсомолка Лидия? А Митька... Митенька тогда женился. Привёз из соседнего района девушку, обвенчались в городе. Лизаветой жену звали. Как-то года через два после женитьбы столкнулись Лида и Лиза возле продуктового магазина, а никого вокруг не было. "И как только не стыдно... Молодая девка, комсомолка, а в церковь пошла венчаться!" Лизавета стремительно вскинула тонкую бровь: "А мне стыдиться нечего, всё чин по чину, по совести." "По совести?- взвизгнула Лидуша.- По совести?! Да у отсталых старух только такая "совесть" имеется!"
Больше при случайных встречах Лизавета никогда голову не поворачивала в сторону Лидии. Со временем стали доходить слухи, что Митька выпивать стал, а Лиза чуть было в родную деревню не вернулась.
Совсем невесело стало на душе у Кагановой после встречи с Митькиным сыном. Он, кстати, родился в один год со старшей дочкой Лидии Семёновны. Дети ходили в один класс, и порой у Лидуши закрадывались мысли- может, у её дочки и с Митькиным сыном чего выйдет. Что долюбят дети то, что у родителей не получилось. Но нет, Лена Каганова с Антоном Климовым никогда не дружили, вместе их никто не видел. Спокойно отучились в школе и разъехались по каждый по своим делам: Леночка заканчивала педагогический, Антон жил в городе и работал механиком в автосервисе.
Лидия Семёновна миновала почту, а возле небольшой больницы увидела двух незнакомых мужиков с пустыми, скорбными лицами. И женщина какая-то рядышком громко плакала, пряча лицо в ладони. Показалось, будто это Лизавета Климова.
Каганова приблизилась ко двору Юрки Капустина, которому позавчера обещала оформить страховку на дом. Но никого не застала, припозднилась. Юрка, видимо, ушёл на дежурство, местный военкомат сторожить. И когда повернула к своему дому, у соседского огорода чуть не сбила Лидию Семёновну с ног Валя, сестра Мити Климова.
-Лида, Лидочка...- тихо и как-то бесцветно проговорила женщина, поправляя платок.- Митя сегодня умер. Инфаркт.
Валя секунду смотрела заплаканными глазами в лицо Лидии Семёновны, будто желая найти в нём утешение. И не найдя желаемого, побежала дальше. А Лидия Семёновна простояла у соседского огорода долго-долго, смотрела на жухлые подсолнухи, на то, как колышет их ветер. Потом вспомнила плачущую у больницы Лизавету. Вспомнила, как полгода назад заходил Митя в Госстрах по каким-то делам, и там, в коридоре у кабинета они неплохо поговорили. Дмитрий рассказал про сына, что тот хорошо устроился после техникума, и что работа ему нравится. Что Лизавета на дому по-прежнему подрабатывает шитьём, а недавно завели себе в хозяйство перепёлок. Вот только сердце стало побаливать немного. Бывает, говорил Митя, так схватит иногда, что дышать больно. Лидия Семёновна ахнула про себя... Вот и настал конец, конец жизни Митьки Климова. И душа будто обледенела.
Через два дня Лидия Семёновна, отдавая во дворе Юрке Капустину справку, мельком увидела в просвете забора какое-то уличное шествие. Подходила к калитке и думала: "Митя... Митюшка..." Самый дорогой человек идёт по родным дорожкам в последний раз. Все эти двадцать с лишним лет Лида Каганова наперечёт знала, когда и зачем Дмитрий приходил в контору Госстраха. В основном, забегал по-быстрому о тарифах спросить, подпись свою поставить где надо. А теперь всё- нет больше Мити.
Лидия Семёновна стояла у двора Капустиных. Приблизилась крытая машина, она ехала очень медленно. За ней шли колосовцы: женщины кутались в тонкие куртки, мужчины смотрели прямо перед собой без всякого выражения. Невообразимо. Ведь никогда Лидушу не посещала мысль: каково будет, если Митька умрёт? К такому исходу событий женщина совсем не была готова. И вдруг душа так невыносимо заболела, такое беспокойство охватило: ведь что-то надо сделать! Сейчас его увезут. Навсегда. И что, просто стоять и смотреть?
"Хоть проводить его надо.- подумала Лидия, и голова немного прояснилась.- Хоть бы взглянуть на него". Каганова шла с процессией, бегло оглядела её участников. И подумалось Лидии Семёновне: эти люди, что сейчас идут за гробом, не должны идти, потому что это не их горе. Это горе её, Лидушино. Куда, куда они его везут? И разлилось по душе приглушённое, притаённое, но не излеченное временем, нежное, тёплое, дорогое до боли... И только тут женщина поняла, что плачет. Подняла глаза и снова увидела машину с гробом.
Приближаясь к кладбищу,водитель замешкался, долго сигналил парню из белой ауди, зазевавшемуся на повороте. Процессия остановилась. Лидия Семёновна, чуть переваливаясь, подошла к грузовику, протянула руку. Как раз в этот момент полог одёрнулся и из кузова выглянула женщина с плотно сжатыми губами. Это была Лизавета.
-Дай мне проститься с ним,- не узнавая своего голоса, хрипло попросила Каганова.- Дай посмотреть...
Вдова стремительно выпрямилась и с высоты смотрела на Лидию сухими непроницаемыми глазами.
-Уходи... Слышишь?- тихо и отчётливо произнесла Лизавета. И оттолкнула руку бывшей соперницы, уже схватившей край кузовного борта.
-Эээээ.... УУух!- визгливо, по-бабьи заголосила Лидия Семёновна, цепляясь за брезентовый полог.
-Ну что там?- послышался молодой мужской голос. Из-за спины Лизы выглянул её с Митькой сын, которого Каганова третьего дня встретила в посёлке.
-Отгони эту стерву!- кричала Митькина вдова, уже не сдерживаясь.- Пусть чешет отсюда. Гляди! Приползла! Чего приползла-то, спрашивается?
Лидия Семёновна отступила от грузовика на несколько шагов. Она чувствовала, какая злоба охватила Лизу и сама смотрела на женщину снизу вверх, не скрывая желчи. И слова полились сами собой. Вернее, летели к кузову ядовитыми стрелами:
-Что? Закончилось счастье? Заграбастала чужого жениха и радовалась всю жизнь?!
-Злишься, что умный человек на такой пройдохе не женился?- сухо отчеканила вдова и опустила полог, показывая, что диалог закончен.
-Думала жить и радоваться.... На чужом несчастье...- начала было Каганова, но слёзы задушили слова.
-Лида, прекрати. Не позорься.- кто-то мягко ухватил женщину за плечо. Лидия не обернулась из-за застилавших глаза слёз, только спустя пару мгновений узнала голос мужа Гриши.
Горечь сковала лёгкие, было трудно дышать. Стоя у края погоста, Лидия Семёновна шевелила губами: "Ох, Митька, Митенька... Два дурака мы с тобой, из-за чего только разошлись. Чего ж теперь злиться-то? Где в жизни радость, где она? Лизка-то злая, потому что не любил ты её. Вот и полезла злоба, куда деться ей? А не любил, так нечего было тянуть венчаться..."
И такая острая досада взяла Лидушу, что сразу вытеснила горе.
"Что ж ты умер-то? Зачем надо было умирать? Нестарый ведь мужик ещё. И к врачу сходил бы, если сердце слабое..."
Она не сразу заметила, что осталась стоять одня. Слёзы высохли. Сгущались ранние октябрьские сумерки. Климовы разошлись, тихонько ушёл домой и Гриша.
Вспомнила про больное Митино сердце, тихонько сказала:
- Ну что уж теперь...
Холодало. Ветер с Пустогорья шевелил крашеные короткие пряди волос. Небо наливалось багровым вечерним румянцем.
Комментарии (2):
belorusochka-ja
10-12-2024-20:32
удалить
Добрый вечер,Юлия!Отличный рассказ.вот как бывает в жизни.Ну обвенчались бы даже потихоньку и жили бы себе душа в душу!Стоило ли в жертву приносить свою любовь ради комсомола!?
Называтель
25-12-2024-20:41
удалить
Ответ на комментарий belorusochka-ja #
Спасибо большое, Галя! 
Комментарии (2):
вверх^
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник Ветер с Пустогорья. | Называтель - Гостиная_Жака_Вокансона |
Лента друзей Называтель
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»