Девятилетняя Люциана вот уже второй час бродила по городу в тщетных попытках выкинуть мусор. Что-то явно случилось у коммунальных служб — все контейнеры были полны, об этом свидетельствовали красные лампочки, светившиеся на панели управления. Девочка не взяла телефон, поэтому сообщить родным, что произошло, не могла, она знала, что мама и папа волнуются, что в гости наверняка уже пришла бабушка и принесла вкуснейшие вафли, которые только она могла так печь. Да и вообще бабушка умела отлично готовить, а Люциана — охотно пробовать. Пухленькая любительница поесть устала, солнце сегодня пекло нещадно, круглое веснушчатое личико девочки покраснело, густая прядь рыжих вьющихся волос прилипла к вспотевшему лбу, новые босоножки, которые были надеты с расчетом пройти несколько шагов, натерли ноги, но Люциана упорно ходила по улицам в поисках свободного контейнера. Просто поставить пакет с мусором и уйти хорошо воспитанной девочке даже в голову не приходило.

Наконец, она обошла все улицы и хотела уже вернуться домой с пакетом, но тут вспомнила еще об одном контейнере, на окраине города. Там было мало домов, большую часть площади занимала промзона, огороженная высоким бетонным забором, и пустырь, на котором парни гоняли мяч. Люциана отправилась туда и еще издали увидела зеленый огонек на помятом, поцарапанном и разрисованном контейнере. Девочка со всех ног устремилась туда. Подойдя ближе, она услышала слабый то ли плачь, то ли писк. «Котят выкинули, вот гады, хотя что еще от них можно ожидать» — возмущенно подумала девочка. Район был неблагополучный, в котором всякое возможно. Люциана нажала на кнопку, крышка открылась, и звук стал слышен явственнее. Добрая девочка вздохнула и полезла в контейнер. Поиски увенчались успехом, черный пластиковый пакет, шевелящийся и издающий писк, находился неглубоко. Люциана, едва увидев его, сразу успокоилась — нет там котят, просто выбросили сломанную куклу-младенца. Такие куклы, похожие на грудных детей, сначала выпускали как тренажеры для обучения медсестер детских отделений. Они плакали, махали ручонками, как живые, не давая попасть в тонкие как ниточки вены, и «умирали» очень натурально, доводя до истерики юных учениц. Потом этих кукол стали использовать для обучения уходу за малышом будущих матерей, но эти игрушки так приглянулись их сестренкам и племянницам, что компания выпустила целую линию кукол для девочек — с посудой, одеждой, даже коляской. Девочки были в восторге, каждая мечтала о такой. У Люцианы и ее подружек семьи могли позволить купить эту игрушку, но даже этим очень обеспеченным людям пришлось копить на нее. У кукол имелся один существенный недостаток — сложнейший механизм легко выходил из строя, и починить его было практически невозможно. Вот и у этой игрушки, очевидно, сломался звук и движения. Воспитание боролось в душе девочки с любопытством — с одной стороны, она знала, что с помойки ничего брать нельзя, с другой — это же так здорово, получить вторую куклу, а Петер, старший брат, хорошо разбиравшийся во всяких технических штуках, авось сумеет отключить звук.

Любопытство победило — положив пакет на землю, Люциана не без труда порвала плотный материал и тихо вскрикнула — это была не кукла, с заплаканного покрасневшего личика на девочку смотрели такие знакомые синие глазищи, золотые волосы облепили мокрые щеки. Девочка быстро засунула свой пакет в мусорку, схватила ребенка и помчалась домой, забыв об усталости.

— Где ты была, Люциана, мы волновались за тебя, — строго спросила бабушка, — и что за пакет у тебя в руках?

— Простите меня, контейнеры были переполнены, я не могла предупредить, потому что оставила телефон дома, — быстро проговорила девочка. — Бабушка, там ребенок, — тихо сказала Люциана, — это принц Алекс, — шепотом добавила она.