Эва летела по темному коридору, светильник сами собой включались, когда она приближалась к ним, и выключались, стоило ей пройти мимо, но она ничего не видела перед собой из-за застилавших глаза слез. Коридор закончился узким проемом, похожим на вход в ту кроличью нору, в которую провалилась Алиса. Эва тоже оказалась в другом мире — в полуразрушенном садовом павильоне века этак тридцатого на окраине города. Место это пользовалось среди горожан дурной славой, прогуляться сюда даже днем желающих не было. Говорили, что здесь в давние времена устраивали свои сборища сатанисты. На самом деле это здание сделали своей перевалочной базой контрабандисты, они же и пустили в ход эту легенду, и сами старательно поддерживали ее, грохоча кастрюлями и завывая по ночам. Контрабандисты давно покинули это место, а легенда осталась. Эва прислонилась к обшарпанной стене и простояла так несколько минут. Потом достала из сумочки пудреницу, салфетки и тушь и принялась приводить себя в порядок — заплаканная женщина с ребенком на руках вызовет ненужное любопытство прохожих. Когда следы слез исчезли с ее лица, Эва вышла из развалин и направилась в центр города. Там, в единственной высотке, экспериментальном доме для семей военных, жила Гретхен, давняя подруга Эвы, вдова офицера космофлота, с двумя дочерьми. Если она не поможет, то не поможет никто — больше у Эвы подруг не было, а родители Вольфа остались на Феззане. Гретхен открыла дверь сразу, будто ждала Эву.


— Я все знаю. Я приготовила тебе одежду, переоденься, потом я покрашу тебе волосы. Тебе нельзя здесь оставаться, Эва. Твой муж арестован?

— Нет, Вольф, скорее всего, погиб, — ответила Эва, — Гретхен, но тебе тоже нельзя оставаться, они придут и сюда.

— Ты права. Анхен, Магда, собирайтесь, мы уезжаем, — скомандовала Гретхен. Девочки послушно отправились собирать вещи, а Эва и Гретхен направились в спальню, где на кровати лежало приготовленное платье. Когда Эва надела его, то стала похожа на офисную служащую. Гретхен усадила подругу перед туалетным столиком и принялась красить ей волосы из баллончика. Краска была не стойкой, так, пробник, чтобы понять, нравится цвет или нет, но зато окрашивала волосы моментально, а именно быстрота сейчас и была нужна.

— Ну вот и все, — удовлетворенно произнесла Гретхен, — теперь тебя точно никто не узнает. И правда, в темном строгом платье и с темно-каштановыми волосами Эва выглядела, как строгая учительница или сотрудница какого-нибудь из министерств. Ничего не осталось от прежнего облика — ни воздушно-легких платьев, ни шляпки, ни золота волос. Только глаза, ярко-синие, огромные.

— Жаль, цвет глаз не изменить, глаза могут выдать тебя, — с сожалением сказала Гретхен.

— Мама, вот, возьми, я купила их к костюму русалки, — Анхен протянула матери коробочку с зелеными линзами. Они пришлись весьма кстати — теперь Эва была неузнаваема.

— Мама, я перевела деньги с твоей карты на свою, ее не сразу заблокируют, если что. Тетя Эва, давайте свою, я посмотрю, заблокировали ли ее, — Анхен взяла карту Эвы и принялась набирать что-то на экране.

— Нет, не заблокирована пока. Я перевела деньги. Мама, их нужно быстро снять, наличка нам нужнее.

— Прекрасно, значит, у нас еще есть время. Девочки, вы собрались? Отлично, уходим, — Гретхен взяла свою объемную кожаную сумку и повесила ее на плечо. Потом подхватила собранный дочерьми чемодан, и все направились к выходу.

— Фрау Жанна, мы уезжаем к родственникам на неделю, не были бы Вы столь любезны поливать цветы в нашей квартире? Они такие красивые и без ухода завянут, — сладко пропела Анхен, увидев поднимающуюся по лестнице пожилую соседку. Фрау Жанна с радостью согласилась. Теперь Анхен была уверена — об их отъезде к родственникам скоро узнает весь дом — добродушная фрау очень любила поговорить и выкладывала без всякой корысти любую полученную ею информацию. Еще Анхен прикрепила записку, написанную аккуратным почерком. Там вежливо доводилось до сведения, что жильцы данной квартиры уехали к родственникам, найти их можно по такому-то телефону (разумеется, в природе не существующему). Анхен зачитывалась старинными романами о сыщиках, и Шерлок Холмс вкупе с мисс Марпл были для нее реальными людьми, а не выдуманными персонажами. Дамы погрузились в машину Гретхен и направились в аэропорт, по пути заехали в банк и сняли все деньги с карты Анхен. С деньгами было как-то спокойнее. Они хотели купить билеты куда угодно, лишь бы побыстрее улететь отсюда.

К аэропортовским кассам тянулись длинные очереди — кажется, не только Гретхен и компания решили на всякий случай покинуть Один. Дамы встали в конец одной из них, Гретхен внимательно оглядывала зал — нет ли чего подозрительного.

— Мама, я пить хочу, — закапризничала восьмилетняя Магда.

— Я сейчас принесу воды, стой рядом с мамой, — Анхен направилась к автомату с напитками.

«Ай» — горячий кофе выплеснулся прямо на белое платье, оставив некрасивые коричневые пятна.

— Простите, я не хотел, я нечаянно, — светловолосый парень достал из кармана платок и принялся неловко вытирать следы кофе.

— Еще бы специально! — воскликнула Анхен и подняла глаза. Перед ней стоял молодой человек лет 20, весьма симпатичный на взгляд девушки. А Юлиан — он просто замер, лишь взглянув в эти серые с лукавыми искорками глаза. Он влюбился мгновенно, Катерозе была забыта, эта сероглазая блондинка с нежным личиком и лукавой улыбкой захватила его сердце без боя. Анхен тоже понравился этот неловкий юноша.

— Анхен, — лучезарно улыбаясь, представилась девушка.

— Ю, ээ, Максимилиан, я торговец с Феззана, — ответил Юлиан.

— Мне надо купить воды для сестры, идемте к автомату.

— Идемте, — охотно согласился Юлиан. Он пошел бы за ней и на край света.

— Вы такой же торговец, как я — балерина, — с обворожительной улыбкой произнесла Анхен, — Вы военный, я по выправке догадалась.

— Да, Вы правы, — Юлиан вместо досады из-за столь быстрого разоблачения испытывал лишь восхищение умом и наблюдательностью девушки.

— Вы скрываетесь от кого-то?

— Не совсем, поквитаться тут надо кое с кем, — признался Юлиан.

— И кто же Ваш враг?

— Да этот, Эмиль, врач кайзера вашего.

Юлиан и правда хотел отомстить — ведь то снадобье, которое Вальтер вколол монстру, Юлиан получил от Эмиля как возбуждающее средство. Хотел сподвигнуть Катерозе на понятно что.

— Врач кайзера? Эмиль? Так он погиб в автокатастрофе почти сразу после..., после того как, — Анхен не могла произнести страшные для нее слова.

— Я понял, его убрали. Я видел кадры... — Юлиан не успел договорить, Анхен схватила его за рукав: «Ну вот, эти за нами».

— Кто, где?

— Не оборачивайтесь, возьмите зеркало, — Анхен вытащила из сумочки маленькое карманное зеркало и протянула Юлиану. Он увидел шестерых то ли полицейских, то ли военных, старательно высматривающих кого-то в толпе.

— Почему вас ищут?

— Эва Миттерльмайер, слышали о такой?

— Конечно, это жена адмирала Миттельмайера!

— Бывшего советника Миттельмайера, арестованного или убитого. Она с нами. Мы хотим улететь отсюда.

— У меня здесь «Викинг», на платной стоянке для гостей, мы сможем улететь отсюда, мне здесь оставаться уже не за чем. Идемте.

Анхен под руку с Юлианом, улыбаясь и переговариваясь, изображая то есть беспечную влюбленную пару, направились к очереди. Она почти не продвинулась.

— Мама, познакомьтесь, это Максимилиан, торговец с Феззана, — громко представила Юлиана Анхен, и, понизив голос, произнесла: «Шестеро. Четверо в форме охраны аэропорта, двое в черном с золотой молнией. Есть корабль, на стоянке для гостей».

— Мы вернемся, мы стояли вот за этой дамой, — обратилась Гретхен к стоящей позади семейной паре, — мы отойдем ненадолго. Вся компания направилась к выходу на летное поле, полицейские заметили их, и, сверившись с фотографией, направились в их сторону.

— Уходите, я их задержу, — приказала Гретхен.

Юлиан увлек дам за собой, а Гретхен, укрывшись за колонной, достала из сумки компактный пистолет - пулемет, с которым никогда не расставалась, и прицелилась. Гретхен, дочь военного, прекрасно стреляла, имела юношеский разряд по стрельбе, хотела служить в армии, да отец не отпустил. А она любила оружие, даже после замужества не бросила стрельбу, просто теперь вместо секции посещала местный тир. Тонкий палец плавно нажал на спусковой крючок, и один из полицейских остановился, словно натолкнувшись на невидимую стену, и стал медленно оседать на пол. «Один», — мысленно отметила Гретхен.

Бой длился недолго, шесть выстрелов- шесть пораженных целей. Гретхен аккуратно убрала оружие в сумочку, поправила волосы и скользнула в дверь с надписью «служебный вход». Там она решительно пошла по коридору, спрашивая всех встречных о господине Шварцвальде — эту фамилию она прочитала на одной из дверей. Ей отвечали, она благодарила и шла дальше. Убедившись, что ушла уже достаточно далеко от зала, Гретхен вежливо спросила, где здесь выход на стоянки, а то она новенькая, и заблудилась. Ей охотно показали дорогу, и вскоре Гретхен вышла к стоянкам. «Викинг» уже готовился взлететь, остановить его уже было невозможно, и храбрая женщина побежала прямо к летному полю, не обращая внимания на крики охраны и персонала. Ее заметили, люк открылся, Эва схватила подругу за руки и с помощью Анхен втянула внутрь. Люк закрылся, корабль взлетел и быстро исчез из вида.

— Куда мы летим? — деловито спросила отдышавшаяся, еще взволнованная боем Гретхен.

— На «Тортугу», больше некуда. До республиканских земель мы не долетим, — ответил Юлиан.

— Так назывался остров в Карибском море, пристанище пиратов! — воскликнула Магда.

— Сейчас там то же самое.

— У Вас есть связи среди пиратов? — Гретхен подозрительно посмотрела на юношу.

— Есть знакомые, Рик и его сестра Ирма, мы познакомились в приюте, их родители тоже были пиратами, после их казни детей отправили в приют. Да не подумайте чего, простая контрабанда. Это неплохое подспорье к скромному жалованию младшего офицера республики.

— Ну, что ж, пираты так пираты, нам выбирать не приходится, — постановила Гретхен. Эва согласно кивнула и прижала к себе маленького Феликса. Ребенок сладко спал на руках у мамы, не подозревая о том, что только что был на волосок от гибели.