Глава 2. Коля
Всего ночь езды скорым поездом да два часа на попутном грузовике, и мы на месте. Небольшая казачья станица в окружении плодородных черноземных полей. Добротный двухэтажный дом из красного кирпича специального отжига. Просторные светлые комнаты, заполненные непрерывным движением и веселым гомоном: резвятся «крошки» от двух до семи (сколько их точно – сосчитать не удается). Посреди всего этого на большой, обставленной по последнему слову техники кухне – хозяин и организующая сила этого круженья – Коля собственной персоной. Тут же его супруга – очаровательная Натали, и мы с Ириной. Сидим за столом кружком, как раньше у костра, выпиваем незабвенную Колину «рододендроновку», закусываем ароматной бужениной и еще горячим, необычного вкуса хлебом деревенской выпечки. Коля рассказывает о себе.
- Отслужил… отработал на Севере, вернулся. А тут все пошло в развал. Что было делать? Организовал с друзьями производство шампуня, стал директором завода. И получилось ладненько, деньги потекли рекой. Да только впрок это не пошло. Те же «друзья» постарались. Три покушения, последний раз машину взорвали, чудом спасся. В конце концов бросил все и с семьей уехал вот сюда. Дом построили, обзавелись хозяйством. Корова, живность всякая. Фермером стал, выкупил 20 га пашни. Выращиваю картофель, овощи, лекарственные травы. Пасеку держу. Трое сыновей подрастают - помощники. Все хорошо, только вот горы зовут, а я здесь… А ты как?
- Все там же и на том же месте. Не изменил профессии. Когда трудно, когда легче. Тоже скучаю. Такое чувство, что это не жизнь, а выживание. Тебя рад видеть необычайно. У Баклажана был, он и дал твой адрес.
- А как Баклажан, как остальные?
- Да Баклажану что сделается? Приватизировал маслосырбазу (разумеется, в свою пользу). Пристроил к ней колбасный и коптильный цеха. Остепенился, брюхо отъел. То ли трое, то ли четверо детей. По любым вопросам можно обращаться, но в горы он уже не ходок… Михась… умер. Уехал в другой город, никому не сказал, куда. Только через год я узнал. А Оленьку и Любу после того похода так больше и не видел… Один Леша почти не изменился. Руководит школой экстремального выживания, учит молодежь. Если же взять наш выпуск, то ребята разбросаны везде: от министерств и институтов до притонов и подворотен. Кто воюет в горах, кто наукой занимается, кто на рынке торгует. Уже немало ребят погибло. Вот такие не очень веселые дела. Не думали мы тогда, что так все обернется.
- А Иришка как? Ну, просто как будто вчера расстались!
- На этот вопрос она ответит сама. Мы ведь потому и приехали. Спасибо Ирочке, а то бы еще столько же не свиделись.
Мобильник обесточен и упакован в жестяную коробку. Однако я до сих пор не доверяю этому дьявольскому изделию: мало ли, какие там еще могут быть сюрпризы? Поэтому выношу его во двор, укладываю под стреху коровника, где вокруг гнезда с птенцами суетятся ласточки, и возвращаюсь; только после этого начинаем разговор по существу. Ирочка рассказывает о своей жизни, объясняет нынешнюю ситуацию. Добавляю: «Понимаешь, проверили этого таинственного «мистера»; оказалось, что ниточки ведут сразу и к «браткам», и к кое-каким секретным службам. Кто же из них кого пасет, совершенно непонятно. А главное, зачем это все? Из-за шкуры для офиса?»
Умница Коля сразу схватывает суть. «Ну, надо же, собаки бешенные, до чего додумались!» Это же они войну начнут, а сами отсидятся в параллельных мирах… Ловко придумано! Да только на всякий газ есть противогаз…»
Девчонки ничего не понимают и просят объяснить. Однако Коля погружается в задумчивость, которая у него не так часто бывает, но в такие минуты привести его в чувство практически невозможно. Потом неожиданно спрашивает: «Помнишь ту встречу?» Я киваю, а Коленька снова улетает мыслями куда-то очень и очень далеко. В конце концов, Натали приносит гитару. Хозяин дома сразу приходит в себя и оживляется. Гитара в пыльном чехле – чувствуется, ее давно не брали в руки. Однако навык игры не может исчезнуть, так же как навык говорить или дышать… И вот уже Коля начинает петь. Во всем его облике чувствуется, как болезненна для него затронутая тема.
