Выпал снег. Кое-где он лёг простынью. На асфальтах закисло, зато деревья тронуты волшебством. Автомобили под шубой. Игрушки на свалке возле дома почернели и лишились того идеалистического обаяния, которое получали из детских рук. Африканская молодёжь, не признающая подштанников и рукавиц, щеголяет в шапках-ушанках.

Выпал снег.
Брат за мной смотрел в щель.
Эквилибристы... Эквилибристы...

Ниже нуля.
Рассматриваем бумажные деньги.
Водяные знаки всё те же.
Деньги другие.

Выпал снег.
Брат мне погрозил шомполом:
"Спи. Спи.
Я пошёл в кабинет."

Дверь захлопнулась и тут же со скрипом распахнулось маленькое слуховое окно.
Брат за мной смотрел в щель, отпластовавшую Коряжму (город в Архангельской области)
от Щелья-Юра (Коми). Карта местности истёрлась на сгибах.

Хочешь путь проторить в Микунь?
Ночью сельдь в окошко выкинь.

Парадокс в том, что снег не выпадает в той местности.
Он идёт, как пьеса с аншлагом на театре.
Он валит, как толпа подростков из клуба речников после сеанса.
Из снега торчат водокачка и универмаг "Эвкалиптус".

А летом снег отступает, ревниво давая понять, что уходит не навсегда.
После снега остаются мёрзлые комья земли, Коми-земли.

Остановка в старом селеньи.
Помнишь ли, куда ты пришёл?
Люди здесь лежат как поленья:
Хорошо,
Но не ровно.

Кто считает старые брёвна,
Спичками сверкая во сне?
Люди там лежали неровно.

Выпал снег.
[336x433]