9 дней. Самое печальное - это невозможность повторить, вернуть нечто важное. Когда прожито уже навсегда. Сотни раз изъезженный маршрут "к родителям". Так же на повороте с Вятской на Орскую лупит в глаза солнце, мешая разглядеть светофор. А сквозь слёзы, так и вовсе не понять: красный? зелёный? Те же тыдын - тыдын колёсами на переезде, с какой бы скоростью и под каким углом ты ни проезжал. Бесящие оттого, что с обеих его сторон рельсы давным-давно разобраны. Всё так же не разобрать ценник на газовой заправке. И всё ещё немножко забавит название, видимо, армянской гостишки VAH. Справа магазинчик питьевой воды. (Каждая пятая бутыль бесплатно.) Тут я стоял, выглядывая садовый автобус. Маме нравилось планировать. Она высылала мне навстречу папу с пустой обменной бутылью. "Ему полезно. И проезд у него бесплатный". Видимо, считала, что так будет быстрее и у нас останется больше времени на обед и шахматы. Я ж как всегда торопился домой. "Гулять с собаками". Но скорее, мама просто не хотела гонять меня туда - обратно. Старики - по себе уже знаю - маниакально стремятся отвертеться от помощи. Убеждая близких, а может быть, в первую очередь себя: я всё могу сам. А вот уже и Золотистая. С пешеходной дорожкой в отдалении. Её появление мама ещё застала. А вот фонари по краю дороги - нет. Конечно, сестра, племянник... Но я не буду ездить сюда часто, как раньше. И больше не смогу сказать жене: я после работы к родителям.
   40 дней. До сих пор завешены зеркала. За столом нас всего трое. Я, сестра и племянник. В рюмках водка. Совсем немножко нам (за рулём), чуть побольше - для папы. От меня и раньше ждали первый тост. А теперь и подавно. Я теперь старший. Не готовился, но говорю долго. Все вставляют что-то от себя. Сегодня без слёз. Я трезвый. А сестра наплакалась два дня назад. Похоронила нашу любимицу таксу Умку. Нас стало ещё меньше. Невозможность вернуть - это, конечно, печально. Но тяжелее, когда перестаёшь беззаботно представлять будущее прекрасным далёко. Когда оно вдруг приближается. И начинаешь измерять его годами. А годы, как известно, летят. "Наши годы, как птицы, летят..."