Это цитата сообщения Александр_Ш_Крылов Оригинальное сообщение

Голубев: Конечно же, все мы под впечатлением от серийного истребления жирафов в зоопарках Дании, но начнем мы, все-таки, с другого.
Вовсю разворачиваются события на Украине, где освобождают активистов, которые участвовали в столкновениях с милицией. И вышли все из СИЗО. Это происходит в рамках амнистии, которая была объявлена, и в дальнейшем все активисты, которые могли нападать на полицейских, будут освобождены от уголовной ответственности, то есть могут идти на все четыре стороны. На ваш взгляд, что это за слабость такая власти, что за сдача вообще всех рубежей? Или, наоборот, это такая крайне мудрая, осторожная политика?
М.ВЕЛЛЕР: Я думаю, что все реальные ходы в политике вынужденные. Они продиктованы обстоятельствами. Наполеон справедливо сравнивал политику с шахматами, и он был не первый, кто это сделал – эту игру так и изобрели.

Предположим, они их не выпустят. Что они выиграют? Власть на Украине колышет лапками всё слабее. Досрочные выборы всё неизбежнее. Сейчас нужно лить масло на воду, как-то утешать эти волнения, идти на какие-то компромиссы, сводить всё к какому-то результату, чтобы не забили на улице, не отдали под суд, не только не повесили на фонаре, но чтобы и в тюрьму-то не посадили. И более того, чтобы если потом ты уедешь в какую-нибудь страну, быть может даже в Америку, то тебя не выдадут обратно, тебя не объявят в международный розыск, что тебе скажут «Ну ладно, парень, ты был не прав, но ты осознал свои ошибки, стал вести себя по-человечески. Если ты сделаешь еще вот это и вот это, то больше к тебе не будет претензий». Может быть, и будут, а, может быть, и нет. Так что они бы и не хотели этого делать, они делают это под давлением обстоятельств, припертые к стене.

А.ГОЛУБЕВ: Ну, на лицо факты. Люди нападали на полицейских. Теперь этих людей освобождают.

М.ВЕЛЛЕР: Да.

А.ГОЛУБЕВ: Где логика?

М.ВЕЛЛЕР: Объясняю. Все очень любят цитировать Харрингтона в переводе Маршака «Мятеж не может кончиться удачей и так далее, а то зовут иначе». Совершенно справедливо. Нападали на полицейских. Началось с того, что полицейские, «Беркут» нападали на людей. Имело место противостояние граждан и государства. Одни были украинские граждане, имеющие свои идеалы, а другие были украинские граждане, исполняющие приказ и являющиеся государственной машиной. Когда такое количество народу выходит на Майдан и практически никто не выходит, наоборот, за государство, а то, что есть, это малосерьезно (Крым – это отдельный разговор), это означает, что государство не право. Вы знаете, государство тоже иногда бывает не право, как ни больно мне произносить сегодня эти слова (я внутренне ужасаюсь, произнося эти слова, что государство может быть не право). Так что били полицейских.

Вот, про убитых полицейских... Нет, были жертвы и со стороны милиции на Украине, совершенно верно. Но здесь ситуацию нужно разрешать миром, пар нужно выпускать, возвращаться нужно к нулевой ситуации: это власть всё начала и власть должна это всё заканчивать.

Они нападали на полицейских. Совершенно справедливо. А что было в 1917 году, когда городовые стали летать с крыш сначала в Петрограде, а потом в остальных городах? Не надо доводить людей до озлобления, не надо воровать, не надо управление бизнесом страны передавать родному сыну со своими товарищами и так далее, и так далее, и так далее.

Короче говоря, разумеется, Януковича нужно поменять на 3 шмата сала или, по крайней мере, провести досрочные выборы. А что касается тех, которые нападали, и не они первые вышли, и не они последние. Я так думаю.

А.ГОЛУБЕВ: Возможны ли параллели такие? У нас оппозиция не заразится такими требованиями? Вы говорили про шахматы. У нас-то вот эти самые фигурки шахматной доски (извините за пошлую аналогию) сидят, под арестом находятся. А если у нас такие требования будут выдвигать, такие ставить ультиматумы власти, Путину, скажем?

М.ВЕЛЛЕР: Вы абсолютно правы. Логика у вас совершенно железная. И почему-то мне вспомнился несчастный жираф, застреленный из дюбельного пистолета в Голландии этими уродами публично. Им не хватает развлечений, они устали от политкорректности. Вот, я не понимаю, почему мое подсознание, которое любит красивых изысканных жирафов, которые бродят на озере Чад и так далее... Так вот у нас, конечно, государство должно принять все меры, чтобы у нас подобное было невозможно, как озаглавил когда-то свой роман великий американский писатель, нобелевский лауреат Синклер Льюис. «У нас это невозможно», - написал он.
Действительно, фашизм в Америке не прошел. Что да, то да.

Так вот. У нас те, которые нападают на полицейских. Ну, может быть, и кто-то думает, что они вообще никогда не должны выйти ниоткуда. Самое интересное, что они на полицейских не нападали, потому что если волку охота скушать ягненка, то он найдет, в чем его обвинить. Или хвоста нету, или рога не выросли, или забрел не туда, или вода госкомхозовская и так далее, и так далее.

Потому что ситуация была однозначно спровоцированная – это любому совершенно понятно. К ситуации были представители органов правопорядка совершенно готовы. Откуда там что чего гасить, что горело... Те, которых ловили в масках, никто не был представлен...

А.ГОЛУБЕВ: Ну а, на ваш взгляд, активисты не были готовы? Вооруженные до зубов активисты тоже были готовы.

М.ВЕЛЛЕР: Вы знаете, на мой странный взгляд, вооруженных до зубов... Я вообще не знаю активистов, у кого были вставные челюсти, у кого не было ни одного зуба. Мне ничего неизвестно не только про вооруженных активистов, но и вооруженных кого бы то ни было. Я не знаю, можно ли кусок асфальта считать оружием. И вообще если внимательно исследовать пленку, так ведь и пленки не принимали в суде в качестве вещественного доказательства!
А.ГОЛУБЕВ: Так. Это вы сейчас говорите про Болотную, я понял.
М.ВЕЛЛЕР: Простите, а вы про что говорили? Может, мы не поняли друг друга.

А.ГОЛУБЕВ: У нас с вами смешиваются, видите, Майдан и Болотная. Параллели наши пересеклись.
М.ВЕЛЛЕР: А вы сказали, ведь, «А если у нас и на Болотной так». Так, тогда едем обратно на Майдан. Сказка о двух городах, Чарльз Диккенс. Да, на Майдане были вооруженные. Это называется «революция»!
А.ГОЛУБЕВ: Революция..
М.ВЕЛЛЕР: Революция не кончается.
Я когда-то в молодости хотел завербоваться на сезон охотиться на котиков на командоров, потом узнал, что эта охота представляет из себя избиение котиков, которые находятся на летнем лежбище, как их бьют дубинками по головам, норовя попасть по носу – это самое уязвимое место. Разумеется, никуда я туда не поехал, нафиг нужно.

Так вот люди на Майдане не дали перебить себя как бараны. Они сказали и показали, что бить себя, разгонять себя, обращаться с собой как с беспомощным быдлом они не позволят, они – народ и народ – это сила. И абсолютно правильно сделали. И я полагаю, что право народа на оружие не подлежит ограничениям по соответствующей поправке, одной из 20-ти к американской Конституции. Что поскольку народ имеет право устанавливать и организовывать то государство, которое сочтет нужным для своего блага и в своих интересах, то право народа на вооруженную милицию не подлежит ограничениям. Я полагаю, что это великая поправка, я полагаю, что это должно быть в каждой стране.
Нефиг устраивать из народа тварей бессловесных!

***

А.ГОЛУБЕВ: Государственная Дума принимает у нас много законов.

М.ВЕЛЛЕР: Да.

А.ГОЛУБЕВ: И очередной закон, который хотят принять парламентарии, это закон о защите российской истории. С соответствующей инициативой выступил глава комитета Госдумы по международным делам Алексей Пушков – он предложил защитить российскую историю. По его мнению, Госдуме следует задуматься о том, чтобы принять закон, который будет защищать историю, и нашу точку зрения на исторические события, поскольку желающих исказить их очень много, в том числе за рубежом и внутри самой России. Ну, он об этом говорит в связи с обсуждением Сеймом Латвии поправок в свое законодательство, которые предусматривают уголовную ответственность за отрицание советской и нацистской оккупации. Вы как считаете, нам надо нашу точку зрения и, собственно говоря, что это за точка зрения, надо ли нам ее защищать?

М.ВЕЛЛЕР: Ну, во-первых, это кто ж такие «мы»? – сказал Вилли. Да ты поди сюда, нюхни его. «Вся королевская рать» Пенна Уоррена в гениальном переводе Виктора Голышева (цитата).

Что касается переписывания истории, здесь нужно определиться. Существует история, которая цепь реальных событий – это история. И существует история, то, что записано в книгах и учебниках. Это не история, это историческая версия, изложенная в советские времена по чьему-то приказу в чьей-то версии с чьими-то оценками, каковые иногда диаметрально противоположны действительности, но их надо неким образом с этим увязать. Если брать наше всё священное (историю Великой Отечественной войны), ее заказывало Главполитуправление. И Институт военной истории, идеологическое подразделение Главполитуправления Министерства обороны должно было отражать то, что ему велено. В результате Советский Союз – единственная страна как победитель, так и побежденный, который не имеет своей истории Второй мировой войны. Ни 100 томов, ни 20 томов, ни 50 томов. У американцев, у англичан, у французов, у японцев. Только у нас при каждом правителе то 6, то 12, которые не выходят, и там ничего нету! Потому что должны быть факты! И трактовки этих фактов! А это набито неизвестно чем и, в основном, пустые словеса.

И, вот, появился враг народа Виктор Суворов, который цинично и нагло опрокинул из проклятого Лондона всю ту историю Второй мировой войны, которую нам впаривали с самого 22 июня, когда ГлавПуром заведовал Лев Захарович Мехлис. И, вот, когда Лев Захарович Мехлис рассказывал, для чего нам был выгоден всё равно этот пакт Молотова-Риббентропа, который оттянул и так далее, они всё повторяют тезисы Мехлиса, хотя сами обычно эту фамилию только знают, но не более чем.

История – это правда. Ложь – это не история. Ложь должна быть разоблачаема, отвергаема и отвергаема, отрицаема и выбрасываема вон, потому что это не история.

И когда приходит человек, говорит «Смотрите, ведь, на самом деле, было вот так». А если это противоречит государственной точки зрения, то ему скажут «Нет, парень, это нарушает статью такую-то. Не угодно ли тебе двушечку? Или трешечку? Или пятерочку?»

Как написал когда-то начальник плана Воскресенский, что 4% составляла помощь по Ленд-лизу. Чего там 4%? Весь алюминий, без которого нельзя воевать, танковые дизеля и авиация. Все взрывчатые вещества, без которых никак нельзя воевать, всё это Ленд-лиз всю первую половину войны и так далее, и так далее. Вот вам и 4%.

Если говорить так, является ли это опровержением традиционной точки зрения? А горе в том, что у нас меняется правитель, меняется режим, меняется традиционная точка зрения. За что вчера сажали, сегодня говорят «Нет, он был не спекулянтом, он был буревестником, альбатросом нового бизнеса». Хотя, на самом деле, он ворюгой был, ворюгой и остался.

Так что все эти разговоры «Поставить историю под контроль власти»... А во власти кто? Это кто будет опять, Пятое главное управление КГБ, которое по идеологии, следить, что у нас история, а что у нас не история?

А вот скажите, пожалуйста, генерал Власов – предатель. За то и повешен. И никто не спорил, что поделом. А как насчет 99-й дивизии Краснознаменной, лучшей в советской и в Красной еще армии, победительнице в союзном соревновании, которой командовал генерал Власов? А как насчет операции на реке Ламе в декабре 1941 года, которую провел генерал Власов и был героем кампании обороны Москвы и так далее?

Говорить так – это тоже против официальной точки зрения или что? И вообще когда сказали, что, оказывается, у нас танков было в 8 раз больше, чем у немцев... И это чистая правда. А пока этого не сказали, то заявить это было бы против власти.

Так что вот эта приказная история – это мы уже проходили, это мы проходили с самого с 1917 года. Ежели кому охота обратно, то в следующий раз история повторяется не в виде комедии, а в виде кретинского фарса, но с реальными летальными последствиями, что должны для себя были бы знать товарищи ревнители истории, которые ревнят ее за нормальную зарплату и государственные блага – не будем замазывать глаза себе и другим.

А.ГОЛУБЕВ: Михаил Иосифович, но вы же сами говорите, что надо всю ложь из истории выбросить, выкинуть. Вот, ваша правда такая, что у нас было в 8 раз больше танков.

М.ВЕЛЛЕР: Это не моя. Это военно-исторический журнал. Это архивы. Это конкретные сведения. Мое мнение здесь ничего не изменяет. Это не мнение. Знание факта не есть мнение. Мнение – это оценка.

А.ГОЛУБЕВ: Тогда давайте эти факты, значит, защитим законом, чтобы никакой фальсификатор не смел говорить обратное, что это у них было в 8 раз больше танков?

М.ВЕЛЛЕР: Значит, первое. Я думаю, что факты-то сами по себе в защите ни закона, ни чего бы то иного, вплоть до народной полиции, не нуждаются. Потому что когда у нас говорят о защите официальной точки зрения, то имеется в виду выбор фактов, композиция фактов и трактовка фактов. Вот, понимаете ли, какая история.

Факты – это вещь такая, что можно из одного и того же материала сделать торт с сахаром, а можно сделать взрывчатку (не буду говорить этого старинного примитивного рецепта, который и так многие знают, кому надо).

Так что речь идет не о фактах, речь идет о гениальной концепции, о том, что всегда Советский Союз был самый миролюбивый.

Заметили все, как интересно. Не отрицают, что миллионы были уничтожены на Колыме. Не отрицают сотни тысяч расстрелянных только в одном 1937-м. Не отрицают миллионы жертв Голодомора на Украине, о чем говорят часто, и в Казахстане, о чем говорят гораздо реже. Не отрицают. Но многие отрицают яро расстрел 20 тысяч (я округляю) польских офицеров. Своих – можно. Вот, 40 тысяч человек своих – можно, 20 тысяч польских – нельзя.

Отрицают категорически, что Сталин собирался первым напасть на Германию. Вот, раскулачить своих, выморить мужика в Тундре – можно. Расказачить, выморить сотни тысяч человек – можно. А на Германию – нельзя. Где логика? Они что, по-прежнему от Мехлиса зарплату получают?

Это очень интересная вещь. Национальная гордость, которая поднимается таким образом, это отдельный вопрос социальной психологии, но к науке истории он отношения не имеет. Он имеет отношение к закону. Если ты думаешь не так, как приказано, мы тебя посадим – вот за это большое спасибо.

А.ГОЛУБЕВ: То есть закон вообще никак не должен контролировать вот эти исторические темы, на ваш взгляд?

М.ВЕЛЛЕР: Закон не должен контролировать, что такое правда и что такое неправда. Закон может карать, допустим, какие-то кощунства, когда речь идет о вещах, которые, ну, невозможно опровергнуть. Невозможно опровергнуть, что в 1915 году в Турции была армянская резня. Турция это отрицает с пеной на губах, ну, потому что не хочет. Но было. Вот в таких случаях можно говорить о законе. То, что турки говорят, да ерунда. Во-первых, они сами себя вырезали, во-вторых, вообще их никто не резал.
И у нас речь о таких вещах не идет.