Желтые шторы из света ближайшей звезды стали зелёными, и сквозь вязь узора вдруг отчётливо проступили огромные цветы. Это зима. На мягких лапах крадётся вдоль окон не оставляя следов. Красота гексагональных закономерностей.

Доверчивое пламя её души, мерное, спокойное, волнующее… Оно не обжигает. Как маленький тёплый зверёк льнёт к твоим ладоням. Можно взять его в руки и пальцы станут полупрозрачными и светящимися…

Ночные мотыльки, хоть и летят в кромешной тьме, но они единственные кто знает где свет. Но игры с огнём – опасные игры. Его нельзя приручить, можно лишь им быть, и тогда он не опасен. Но когда ты отвлечёшься, когда забудешь что ты и есть огонь - он проявит своё свойство – и от тебя останется лишь горстка пепла и остывающее пепелище всего того, что ты строил. Пепелище, на котором неясными тенями бродят призраки прошлого.

Прозрачная оболочка тела. Акварельными бликами отражения отражений. Ворох колючих звуков – мир вибрирует от внутреннего напряжения. Когда она берёт меня за руку, лишь лёгкое покалывание электрического тока напоминает что фантомы существа бесплотные… но тут же об этом забываешь и сердцу становится тесно в груди.


Больно биться об острые углы замкнутого круга. Крошево битого стекла под босыми ногами. Сто лет одиночества. Тысяча лет пути в ирреальных пространствах. И мне не пройти этот путь без тебя. Мне не достроить этот мир. И не потому что у меня не достанет сил, а просто небудет желания. Зачем он мне? Всё это уже было. Всё что я построю, постепенно заселят мифические существа, и начнут в нём хозяйничать. Да, собственно и пусть! Мне нежалко. Я им его подарю и растворюсь первым туманом. И создам новый. Возможно.

Податливое звёздное вещество в твоих руках. Мы слепим из него всё что захотим, а потом опять разметаем в пустоте и просто будем наслаждаться красотой послушного хаоса.

Я не хочу свою жизнь. Мерное покачивание невидимого маятника. Хрупкие шестерни механизма. Не гневи богов прося у них то, что они уже дали. Ожидая того, что уже и так есть у тебя. Запертый в клетке тела – не спеши открывать её настежь, думая что иначе тебя не разглядят. “Життя небезпечне - воно вбиває. Але без смерті життя не було б таким цінним...” Ерунда. Ценность в том что она просто есть. Без всяких условий.

Мы уже победили, просто это ещё не так заметно.

Когда ты меня узнаешь. Узнаешь сквозь муть времени, сквозь серую пыль веков, что въелась в мою кожу. Я посмотрю на тебя глазами прохожего и улыбнусь незримо. Мелькну тенью в витрине и упаду последней каплей разбившись о шершавую мостовую. Мне не достроить этот мир без тебя. Я взмахну крыльями и стану смотреть на тебя с соседней крыши. Я стану тем кто я есть лишь тогда, когда ты меня узнаешь…

Мы это души вывернутые наизнанку. На ничку. Снаружи видны обмётанные швы материи, и крой. И лишь внутри, если портной был Мастером, совершенство форм идеально подогнанных деталей. Белёсо-голубой туман слоится как прозрачная и невесомая материя, мерно покачиваясь в пространстве, простираясь незная расстояний. Чувства далёких людей касаются меня прохладной волной. И вдруг – пустота! Обжигающий вакуум… Полный и абсолютный. Невозможный. Пугающий. Как чёрное межзвёздное пространство и лишь всполохи каких-то энергий на границе видимости… И лишь потом я понял что неслышу её только потому, почему люди, к примеру, не слышат биения своего сердца. Незамечают своего собственного дыхания… Можно быть ближе кожи. Можно! Я просто об этом совсем забыл. Я даже забыл, что когда-то об этом знал. И самое трудное оказалось до удивления простым но… осталось самое простое, неожиданно оказавшись трудным до невозможности. Почти нереальным…

Мы идём сквозь города и нации, через время и пространство как сквозь желе, и только лёгкая рябь на поверхности сущего выдаёт наше местоположение. Из моего “завтра” в твоё “вчера” – я иду к Тебе…

…

Он дописал, громыхнул тяжелыми латами, перезарядил трансклюкатор и растворился в сером мареве холодного ноябрьского дня…


[600x450]