"Акела-экспресс", патетичное чудо американского паровозостроения, плавно затормозил, а затем и вовсе остановился у замызганного перрона. На этот перрон из четвертого вагона выпрыгнул долговязый субъект, а за ним - маленькая девочка в шортах. Пара проследовала наверх, в вестибюль, и далее к выходу на стоянку таксомоторов, где на тридцатиградусной жаре потихоньку плавилось три похожих на бабушкины сундуки "КраунВика" (впрочем, последний, вполне возможно, был "Шевроле"). Головная машина была, разумеется, пуста - субъект с девочкой подошел к ней и раздраженно повертел головой, пытаясь обнаружить водителя.

Водитель, возникнув из тени вокзальной колонны, подошел и осведомился, не нужно ли такси. "Нет-нет, я так, позагорать вышел", - подумал субъект, вслух же сказал "Конечно!", относительно приветливо улыбнулся и попытался сесть в машину. Машина однако оказалась заперта. "Тоже мне, столица штата", - недовольно пробурчал будущий пассажир, пока водитель возился с брелком.

- В детский музей, пожалуйста, - сообщил он водителю, когда все, наконец, уселись.
- Адрес? - спокойно возразил тот.
- У вас что, два детских музея, - иронично поинтересовался долговязый, однако ответил: Южная, 110, неподалеку от перекрестка с Эдди.
- Вам надо на Эдди? - последовал равнодушный вопрос шофера.
- Нет, нам на Южную, - было терпеливо пояснено в ответ.
- На Южную? - удивился водитель, - А где это - Южная?

Улица Южная находилась в километре от вокзала, и наш герой на секунду задумался - правда ли у шофера на жарище расплавился мозг, или он просто прикалывается в безумной надежде не разменивать лидерское место на таксомоторной стоянке на километровую поездку. Вздохнув, он полез в карман джинсов и вытянул сложенный ввосьмеро лист бумаги. Водитель и девочка с интересом наблюдали, как лист увеличивается в размерах и превращается в распечатанную на принтере карту формата А4. Наверху карты было напечатано крупным шрифтом: "Детский музей. Ул. Южная, 110" Под надписью располагалась гуглокарта привокзальной части города, на которой был жирной линией прочерчен маршрут от вокзала до музея.

Таксист осторожно, двумя пальцами взял протянутую ему карту и стал изучать. Потом машина, наконец, тронулась. Ехали медленно, таксист вертел карту по-всякому, поглядывая на плывущие навстречу таблички с названиями улиц. Наконец он остановил машину у ржавой железной решетки, и спросил: "Дальше куда?" Молодой человек посмотрел на него странным взглядом и неопределенно махнул рукой в сторону кирпичного особняка выделявшегося из группы унылых строений неясного назначения неподалеку. Машина снова, еще более неторопливо двинулась в путь, и через неполных двадцать секунд оказалась, наконец, у входа в музей. Здесь молодой человек повел себя странно. Он наклонился к водителю, протягивая плату за проезд, и негромко сказал: "Слышь, земляк, может, заберешь нас отсюда обратно на вокзал часа через три?"

Водитель кивнул, отчаянно пытаясь посчитать сдачу. Сдавшись, он раскрыл перед пассажиром ворох купюр на манер карточного веера. Молодой человек все понял, и выдернул из веера несколько банкнот сдачи. "Так чего, заберешь или нет?" - переспросил он уже без надежды, и даже с некоторым отчаянием в голосе. Водитель опять кивнул, сосредоточенно продолжая рыться в ящичке между передними сидениями. Выудив оттуда пук перетянутых резинкой визиток, он отделил верхнюю и удовлетворенно протянул пассажиру. Пассажир вяло поблагодарил и вместе с девочкой выбрался наружу.

Три часа спустя продавщица сувенирного музейного магазинчика наблюдала, как долговязый субъект зачем-то хмурит лоб и разглядывает через пыльное окно совершенно пустую и безнадежно высушенную летним солнцем улицу Южную. Далее субъект пожал плечами, извлек из кармана визитку и потыкал пальцем в кнопки сотика. Женский автоматический голос трижды произнес ему в ухо: "По просьбе абонента, набранный номер не принимает входящие звонки", потом наступила тишина. Субъект удовлетворенно хмыкнул, бросил визитку в урну, и нахлобучив на ребенка яркую оранжевую кепку, вышел из магазина.