Грустно как-то. Сижу и перелистываю в памяти "дела давно минувших дней". Особенно те, при упоминании которых, у свидетелей щеки розовеют и уши в рогалики закатываются. Поэтому лучше я подумаю о том, что я буду делать, когда смогу выйти из дома более чем на пять минут и не с целью вынести мусор или сдать бутылки.
Кстати, о бутылках. Когда в доме кончается бабло (тем, у кого не кончается - дальше можно не читать), в ход должен идти неприкосновенный запас. У нормальных людей энзэ - это заначка в кармане дедушкиного пиджака, вовремя утыренная часть мужниной зарплаты, или деньги, сэкономленные на покупке помады. У Сончи - это аккуратно выстроенные в ряды, переливающиеся двумя цветами радуги, звенящие, как пустая голова по утру, пивные бутылки.
Они стоят везде, где только можно. Это "везде" распространяется даже на бачок в туалете. А крик "не открывай, посыпется!" может спасти головы любопытных гостей от атаки стеклотары из шкафчика на кухне.
Когда квартира становится больше похожа на пункт приема, нежели на человеческое пристанище, или заканчивается бабло, как было ужа сказано, аккуратная и запасливая девочка Сонча начинает нежно складировать бутылки в пакеты. И идет сдавать. Ходки в три, не меньше.
Идет медленно, старается не греметь, чтобы не очернить имидж в глазах уподъездных налавочных старушек. Тихонечко пробираюсь мимо детской песочницы - пристанища местных алкашей. И тут, бутылки звякнули. Алики не заставили себя ждать:
- Соонь, ты к станции не ходит, там сегодня не принимают, ты к рынку иди..