В колонках играет - Chilled C'Quence - Magic Sequence

    Вчера я наблюдал следующую картину: под памятником Александру II стоял Эдвард Радзинский в белом пальто и белой широкой шляпе, вещавший из-под неё под звуки бравурных маршей о своей новой книге "Александр II. Жизнь и смерть". Прямо позади у меня была белая же громада храма Христа Спасителя. С неба начал сеяться мелкий дождик, поэтому Эдвард Станиславович быстро свернул свою экспрессивную (как и всегда) речь и пригласил всех собравшихся в трапезную. Собравшихся не надо было просить дважды. Большею частью то были люди в костюмах, чьи лица, выглядывавшие из-за бород, выражали снобистское удовлетворение неизвестно уж чем. Признаться, я чувствовал себя немного неуютно в своих дранных на фабрике джинсах и чёрной майке с надписью ROK. Да и спасительной бороды, в прохладной куще которой я мог бы сокрыться, у меня не было.

    Путь в трапезную лежал через зал церковных соборов. Как верно подметил мой спутник, одетый не лучше моего, зал этот сильно напоминал кремлёвский дворец съездов, только с фресками. Трапезная представляла собою два зала: один для трапез и другой для конференций. Эдвард Станиславович, снявший к тому времени свою неимоверную шляпу, выступил с очередной экспрессивной речью. Признаться, его спич всегда напоминал мне этюды Паганини: быстрый и виртуозный переход с низких заговорщицких ноток на неимоверно нервные и высокие. Слушатели заворожённо внимали, потягивая сладкое шампанское, предложенное официантами, попутно разглядывая изображения святых на стенах. Святые, никогда не пробовавшие шампанского, смотрели со стен с какими-то опрокинутыми от недоумения лицами.

    Когда речь была кончена, Эдвард Станиславович уселся подписывать книги, в то время пока снобы в костюмах перешли в другую залу. Там уже были накрыты столы с кушаньями. Большой лик Христа строго следил за тем, как снобы поедали колбасу и пирожки, запивая их кагором и "Душой монаха" - шампанское к тому времени уже было уничтожено. Во всё продолжение мероприятия что-то тихо игралось из масона Моцарта.

    Конечно, всё было отлично. Но отчего-то мой спутник отказался участвовать в трапезе, заявив, что, хоть он и атеист, но тут явно какое-то глумление. Странный он человек, не правда ли?