Они знаковые. Были тогда, когда нашлись. Стали полностью мистическо-пророческими, когда неожиданно и коварно исчезли целым постом из моего дневника. И у тех, кто процитировал. Та душа, которую, вспоминая добром, провожаем сегодня, тоже отозвалась на тот мой пост, и у нее пропали. Верите, я до сих пор в себя прийти не могу. Так много для меня значила та подборка...И отклики душ неравнодушных...близких.
Боль на бумаге ёжится.
Разве словами вылепить?
Жизнь, как гармошка, сложится,
Скрипнет: мы рядом были ведь!
Рядом. И руки верили
В каждое из скрещений всех.
И обрастали перьями,
И умоляли: вверх!
Милый мой, верь, как верил мне.
Скоро уж. Знаю, почти не ждать.
Коли уйду я первая,
Буду я за тебя стоять
Пред Богом…
Припадочно глотая воздух -
сплошной жасмин! —
Прощалась, рук отнять от Вас не в состоянии,
Мгновенья растянув на расстояния
Огромные, чтоб длить и длить один
Ваш взгляд. Так смотрят, покидая. Это
Прощание — прощаньям всем конец:
Двугромный взрыв двуспаянных сердец,
Нарушивший их унисон. Иль где-то
Последний всхлип разорванной струны,
И боль грудная, и надлом Луны
Желтушечной на небе, где однажды
Нам вместе быть, а остальное важно ль?
Если руки, куда заботливей,
Чем мои, на плечах – отрадой,
А не ношей, давно холодною,
Значит в обморок листопада
Мне одной упадать безвременно,
Зацепившись зонтом за небо,
И молиться, чтоб память – девичья,
Будто вовсе и рядом не был
Ты, обещанный мне за странности
(сколько странностей даром вышло!)
Я из жизни твоей на цыпочках
Вслед за осенью – неуслышно
Ускользну. И следы туманами
Да подмёрзшей листвой покроются.
Пусть как можно светлей и правильней
Жизнь твоя без меня устроится.
Как не сойти с ума, вернувшись покаянной
На землю? Нет! На вздыбленную твердь!
На камни острые, как слово «смерть»,
Которые землёй обетованной
Зовёте вы. О, как угодно звать
Возможно то, к чему вернуться – поздно!
Не лучше ли туда, где можно звёзды,
Как грозди винограда, собирать?
И потому пред небом страх забыть,
Что станет небом всё, что прежде свято:
И страсть, и за неё потом – расплата,
И жажда всё сначала повторить.
Я не приемлю возвращений – всех!
Отжив однажды, хочется ли снова
Узнать, что изначально было – слово,
За коим сразу – первородный грех?
Ни венца, ни кольца, лишь простыни.
Да и те не белы.
Не фата, а платочек простенький
С головы.
На окне кружева подтаяли.
Аль рассвет?
В феврале с нелюбимым маяться —
Дольше нет.
Как песок из руки, так молодость
От лица.
Заморщинились пальцы тонкие
Без кольца.
Так и вышло вот, не приметила,
Что пора.
Приготовила всё, что надобно,
Собрала.
И, крестившись, ложилась медленно
На кровать.
— Отчего же так страшно, Господи,
Умирать?
По длинным полкам заспанной души,
Как архивариус, храню смиренно
Моей любви цветные витражи
В багете позолоченном измены.
Там вязаная кофточка в цветах
И жаркий шёпот: Господи, помилуй!
Когда душе неведом был тот страх
Любви, какою обладала силой!
Я к длинным полкам выйду босиком,
Все имена любимых называя.
Я к вам вернусь когда-нибудь, потом,
Себя, другой, ни в чём не узнавая,
Забвению предав свои стихи,
На новый круг от новой выйду точки.
И будут крылья витражей — легки
В полёте за изменчивостью строчки.
К сороковинам ярусиной души...
Стихи Алеси Шаповаловой.
Мы почти одновременно их нашли... И души отозвались..
Покоя... С миром...
Душа летит в потоке зим и лет.
И Бог ее, летящую, прощает... (из последнего поста Яруси)