Вернувшись домой около полуночи, она в полном изнеможении свернулась калачиком на краешке дивана, сложив голову на подлокотник, и так же заснула - то ли случайно, то ли с долей какого-то равнодушного мазохизма. Во сне она вздрагивала и ежилась от холода, веющего из открытой форточки, а когда смурный серый рассвет и нарастающий гул машин на соседней улице заставили ее открыть глаза, она почувствовала, как немилосердно ломит тело и как облепило холодом и болью бока. Этот сон не освежил ее, а лишь слегка обезболил, подобно тому, как позже горячий чай дал ей иллюзию тепла, травинка копченого сыра - иллюзию сытости, а улыбка в зеркало перед выходом - иллюзию того, что все хорошо...
Все хорошо.