Вот так вот ложишься спать поздно ночью - четвертый час, уже птицы за окном начинают попискивать (трещать они начнут в четыре, поэтому надо торопиться заснуть). Темно. Даже отсветы фар не проникают в окна. Тихо. Даже на улице никто не кричит и не смеется. Лежишь на пледе - на свежие простыни нет ни сил, ни настроения - смотришь в потолок и чувствуешь, как потихонечку начинает поворачивать вокруг свой оси, затягивать в себя, лишать чувствительности ноющие от усталости мышцы сон.
И в такой вот момент... Где-то между последними мыслями ни о чем и сомкнутыми рестницами... Именно в этот поздний, глухой, но такой прозрачный в своей пустоте час ты более всего ощущаешь, насколько один среди всего, что тебя окружает. И это не не страшно и не больно - просто очень тихо и оглушительно одновременно, как, должно быть, после разрыва снаряда над головой... Упадет ли на тебя осколок или судьба пощадит твое съежившееся на земле тело? Ты лежишь в темноте такой же одинокий, как перед лицом смерти, до тебя никому нет дела, и ты ждешь, что может быть сейчас тебя посетит какое-то озарение, ты что-то поймешь, осознаешь и пообещаешь себе....
Но ты просто засыпаешь, а просыпаясь утром, откидываешь край одеяла, сьтавишь ноги на пол и чувствуешь, как ступни касаются холодного линолеума.
И просто знаешь, что это ощущение - как и то, что было ночью, как еще очень многое, как и ты сам - невозможно ни с кем разделить. Хотя это и чувствует в какой-то момент каждый...
Жизнь.
Чудесная, черт возьми, штука.