Совместная деятельность художника и ювелира началась в 1898 году, когда Фуке увидел афишу с Сарой Бернар к спектаклю «Медея». Жоржа сразил образ главной героини в кульминационный момент драмы, где выражение, поза, костюм и даже украшения подчеркивают ужас свершившейся трагедии.

Внимание Жоржа в работе привлек браслет в форме змеи, обвивающий руку Медеи. Эта, казалось бы, незначительная деталь, всего лишь украшение, усилила впечатление жестокости матери-убийцы и одновременно подчеркнула нравы варварской страны. Сара Бернар захотела иметь такое украшение и заказала Жоржу Фуке сделать браслет по эскизу Альфонса Мухи.

Муха в то время уже зарекомендовал себя в Европе как художник и создатель рекламной продукции, благодаря некогда открытому контракту с величайшей сценической личностью эпохи- Сарой Бернар, театр которой он тогда полностью обслуживал.

Молодой ювелир был почитателем стиля "ар-нуво". В то время это было новое и свежее направление в искусстве. Муха с нестандартным мышлением и богатой фантазией был лучшим в этом оригинальном стиле.

Он комбинировал фантастические и природные мотивы, и не боялся преодолеть сложившиеся взгляды на ювелирные изделия для одежды. Он разрабатывал дизайн подвесок, кулонов и брошей, сложные украшения для корсажей. Многие работы включают его любимые мотивы — изображения очаровательных молодых девушек, а особенностью форм изделий были мистические круги и полумесяцы.

Фуке воплощает ряд искусных украшений по рисункам Мухи. В своих произведениях он обычно использует золото, эмаль, слоновую кость, опалы, жемчуг и маленькие бриллианты.

Венцом сотрудничества стал дизайн нового ювелирного салона Фуке в стиле ар-нуво, который открылся на улице Руаяль в 1901 году.

Несмотря на то, что Муха работал с Фуке только три года , за это время ему удалось серьезно повлиять на образы ювелирного искусства и на само восприятие своей работы ювелиром. В то время, как в этом искусстве еще со времен Людовика XVI главным считалось использование самых драгоценных камней, Фуке и Муха пересмотрели сами основы. Они верили в то, что красота ювелирного украшения зависит не от ценности драгоценного камня, а от художественного дизайна. Два новатора подбирали материалы не по своей стоимости, а из их способности включиться в общий дизайн.