Пятница тридцать первое.  Когда подошла к вечеру стало понятно, что тридцать первое - это тринадцатое наоборот.    

Знакомая профессор из нашего института с инфарктом попала в реанимацию. 

Когда-то она подобрала двух бездомных псин.

Сейчас собаки лаем подняли соседей, соседи вызвали скорую... 

Врач и научный сотрудник со второго этажа нашего НИИ была не в ладах с сыном. Жизнь у нас стала как-то... На четверть ставки... 

Собак у неё не было, квартиру вскрыли только на пятый день. Сегодня похороны.

Вечером отправился кормить псов. Сначала надо затариться.

В мини-ярмарке - магазине удивленно вижу мужчину вместо продавца.

- А что Света?

- А у Светы инсульт. В больнице она. Теперь я тут работать буду. 

Свете сорок с небольшим.

Да, повышен вес, сидела много в ожидании покупателей. Да, торгует почти без выходных, не видя солнечного света -  в цокольном зале ярмарки только люминисцентные лампы льют искусственный свет.   От безысходности стала курить чаще... Говорила, что здоровьем последим потом, а вот сейчас заработать надо.

Зашел в соседний отдел, пока мне взвешивали, спросил: - А что, у Светы давление высокое  было? 

- Да разве это высокое? - ответила Наташа, перекладывая товар, - У меня вот 180 на 100 и нормально.

- Сколько? - оторопело спрашиваю.

- 180, а подъемы у меня до двухсот. А таблетки я не пью, толку от них. Была бы в жизни любовь!

Наташе около  пятидесяти, лицо сейчас налито красным, видимо, очередной подъем. 

Напарница смотрит без удивления, она как-то заметила: Наташа торопится жить... 

- Вот в выходные с давлением валялась, мать приехала, таблетки совала. А я ей говорю - ты мне коньячку чуть-чуть налей, он меня расслабляет...

В ее глазах сквозь чуть наигранную улыбку мелькнула тень. Боится, но отгоняет от себя. Живем один раз.

Взять от жизни, что выпало, но с душой... А дальше и не надо.

Я как-то диктовал ей схемы из лекарств и  их природных заменителей для её мужа. О своем давлении она не спрашивала.

Как-то стало не хватать воздуха. Подошли коллеги. Молча постояли. Что-то много для одного дня.

Мы здесь не нужны. Да, опередили время, научились останавливать инсульт.

Но одни живут только для себя, нагребая... И, спасая их, не слышишь слов благодарности. Просто хочется вымыть руки.

А большинство выживает. И боится старости, резко укорачивая жизнь. Если даже сейчас, работая, они выживают до зарплаты, до того, как ребенок в школу пойдет, как закончит её... А что потом?

Мы взялись защищать эту страну, этих людей, но... мы здесь не нужны. 

Говорить не о чем. Посмотрели друг-другу в глаза. Мы лично знаем министров, депутатов, губернаторов, политиков, генералов и академиков...  

Как-то много для одного дня. Хорошо, что дети не пошли в медицину. Сейчас поеду кормить собак...