А  ты спи-усни, моё сердце, давай-ка, иди ровнее, прохожих не окликай.

Не толкай меня, что есть силы, не отвлекай, ты давай к хорошему привыкай.

И если что-то в тебе жило, а теперь вот ноет - оно пускай.

Где теперь маленький мальчик Мук,

Как там маленький мальчик Кай - то уже совсем не твои дела.

Ай как раньше да всё алмазы слетали с губ,

ты всё делало скок-поскок,

А теперь язык стал неповоротлив, тяжёл и скуп,

словно состоит из железных скоб.

И на месте сердца узи видит полый куб,

И кромешную тишину слышит стетоскоп.

Мук теперь падишах, Каю девочка первенца родила.

Мы-то раньше тонули, плавились в этом хмеле, росли любовным сомелье,

Всё могли, всем кругом прекословить смели, 

Так хорошо хохотать умели, что было слышно за двадцать лье.

Певчие дети, все закадычные пустомели, мели-емели, в густом загаре, в одном белье - 

И засели в гнилье, и зеваем аж шире рта.

И никто не узнает, как всё это шкворчит и вьётся внутри, ужом на сковороде.

Рвется указательным по витрине, да зубочисткой по барной стойке, неважно, вилами по воде.

Рассыпается кориандром, пшеничным, тминным зерном в ворде, -

Мук, как водится, весь в труде.

Кай давно не верит подобной белиберде.

У тебя в электрокардиограмме одна сплошная, 

Да, разделительная черта.