Про дом большого писателя и его Ассоль.
26-10-2015 00:47
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
[700x651]
Живёшь по инерции, куда-то спешишь, куда-то едешь, ничего уже не ждёшь, и вдруг... чисто случайно включаешь телевизор, а там - старый фильм "Алые паруса". И сразу же время поворачивается вспять, в прошлые юные и счастливые годы, где были мечты, мечты и, конечно же, ожидание чуда.
А потом приходит воспоминание о маленьком, неказистом домике в небольшом городке, где провёл последние дни и часы своей жизни великий мечтатель, фантазёр и чудесник слова...
Вот об этом доме и будет мой рассказ.
Летом домик весь в зелени. С одной стороны входной двери вьется виноградная лоза, с другой - розы. Перед фасадом, слева от окна, зацветает старый куст сирени, задний угол дома до самой крыши густо увит плющом... В саду - много-много цветов...
[700x463]
Экспозицию музея составляют две небольшие комнатки. В комнате направо - старые фотографии, документы, первые издания книг Грина, автографы... - все, что относится к старокрымскому периоду жизни писателя. В этой комнате при жизни писателя жили Нина Николаевна и ее мать Ольга Алексеевна Миронова.
[600x450]
Налево - комнатка Грина. Здесь он жил, здесь и умер... Она выглядит точно такой, какой была в последние дни жизни писателя. Единственное новшество — деревянный пол.
Дом-музей чрезвычайно скромен, и поначалу не верится, что здесь обитал живой волшебник, умевший затасканным и затертым словам возвращать их первородное сияние, умевший заражать своего читателя тревожно-радостным предвосхищением чуда. Одна из комнат, в которой жил этот волшебник, сохранена в первозданном виде. Металлическая кровать, на которой провел Грин свои последние дни и часы, кушетка возле кровати — вот и вся мебель...
Это фото было сделано 24 июня 1932 года — за две недели до смерти писателя: аскетичное, изможденное многолетними болезнями лицо и огромные, все понимающие и уже глядящие в Вечность глаза...
Знал ли Александр Грин, что умирает, когда так спокойно, но уже обреченно смотрел в объектив фотографа, немного отвернувшись от окна, за которым безуспешно пытался разглядеть далёкое и так любимое им море?
Наверное, знал. И смотрел он не в бездушный объектив, а на нас, вглядываясь в наши души. И отвернуться от этого взгляда было невозможно.
Он лежал на узкой постели,
Повернувшись лицом к окну.
Золотые ласточки пели
Догорающую весну.
Где-то море ласкало берег.
Расстилалось пеной у ног.
Он лежал, не желая верить,
Что увидеть моря не мог.
Сонный ветер лег у порога,
Городок утонул в жаре,
И колючая «недотрога»
У скрипучих росла дверей.
Взгляд тяжел и уже неясен...
Он устал от жестоких мук.
Но вставал, до боли прекрасен,
Мир, пригрезившийся ему.
Где морями шли капитаны,
Где от счастья пели глаза,
И от Лисса до Зурбагана
Ветром полнились паруса...
Человек умирал, не зная,
Что ко всем берегам земли
Шли, как алая птичья стая,
Им придуманные корабли.
Таня Рождественская
[700x468]
Этот взгляд преследовал меня с той самой первой минуты, когда я, волнуясь, переступила порог небольшого, аккуратно побеленного домика, совсем не похожего на музей.
Но это был музей, вернее Дом-музей Александра Грина.
О чем свидетельствовала небольшая, но такая красноречивая надпись с алыми парусами, прибитая к стволу старой акации.
Это было давно, в моей прошлой и такой счастливой жизни, когда я так любила все те далёкие страны и блистательные города с загадочными названиями, которые подарил нам великий Мастер слова...
[700x525]
И вот именно сегодня эти Алые паруса вновь привели меня в Старый Крым - небольшой крымский городок, расположенный недалеко от Феодосии. Так недалеко, что Грин неоднократно ходил в Феодосию пешком к своему любимому морю.
Думаю, что нет смысла пересказывать всю биографию писателя. Кто любит Грина, тот знает, насколько она не похожа на его блистающий, фантастический мир. Бедность, смена массы профессий, тюрьма в юности за революционную деятельность, неожиданный успех, после которого отказ от печатания произведений, долгие-долгие годы безденежья и скитания по чужим квартирам.
В 1924 году Александр Грин со своей третьей женой Ниной Николаевной приезжает в Феодосию. В Крыму он уже останется навсегда. И хотя в течение 6 лет было написано несколько повестей и много рассказов, практически ничего не издавалось и не переиздавалось.
В 1930 году Грины переезжают из Феодосии в Старый Крым.
[700x502]
Причиной переезда была всё та же нищета - здесь жизнь была немного дешевле, но здесь не было моря. Только с горы Агармыш, куда иногда Грин отправлялся на прогулку, в ясную погоду можно было увидеть морские дали.
И опять пришлось скитаться по съемным квартирам, а Александр Степанович уже начал болеть. Болезнь была странная - никто не мог поставить точный диагноз, - сошлись на туберкулёзе лёгких. И вот тут-то, наконец-то, перед самым уходом в Вечность, "сверкнуло Несбывшееся" - в 1932 году был приобретен малюсенький домик, о котором Александр Степанович так долго мечтал.
Дом был саманный, без электричества, с земляным полом, но с большим окном на юг, глядя в которое можно было представить, что видишь море.
Купила этот домик Нина Николаевна за свою единственную драгоценность - золотые часики, которые когда-то подарил ей Александр Степанович. Теперь это был её последний подарок любимому.
[528x385]
" Давно я не чувствовал такого светлого мира. Здесь дико, но в этой дикости - покой. И хозяев нет..."
А еще здесь был небольшой садик, где рос большой орех. Был тёплый июнь, и кровать выносили во двор, под этот орех. Лёжа под деревом, как в беседке, Грин всё время пытался дописать начатый им роман "Недотрогу". Но руки уже не слушались, хотя слова и образы были ясными, чёткими и как прежде отрывали от обыденности, звали в другую - незнакомую и интересную жизнь.
А что это за цветок - Недотрога, я так и не узнала. Хотя в своей записной книжке Грин замечательно описал это растение: "Цветок Недотрога - прозрачная, как хрусталь, чашечка из восьми прямых лепестков удлиненного яйца, острием внутрь. Средина жемчужная с тонкими оттенками радуги... На солнце, подкрепленный росой, цветок сверкает, как подлинно хрустальный, украшенный серебром и жемчугом".
[700x493]
На солнце ярко белел аккуратный домик с распахнутой дверью. Он как будто-бы приглашал войти.
[700x525]
Войдя в него, я обнаружила, что там никого нет. И это было удивительно. Наверное потому мне всё время казалось, что это не музей, а жилой дом. Здесь было прохладно, пахло травами, стояла глубокая тишина , и было жалко её нарушать, передвигаясь на цыпочках по скрипучему полу.
Первое, что поразило - чрезвычайно простая обстановка: железная кровать (кстати, это была именно ТА кровать), письменный стол, тумбочка и кушетка. Да еще несколько полок и много-много фотографий, среди которых была та, которая меня не отпускала, сделанная за две недели до смерти писателя.
[700x525]
И еще было распахнутое окно, - окно у которого лежал умирающий творец блистательных миров. На подоконнике стояла вазочка с розами, любимыми цветами Грина, и часы, которые он не любил, потому что они отмеряли то, что навсегда уже ушло.
Висела фотография Эдгара По. А на письменном столе среди книг и фотографий лежала чугунная собака, глядя на которую Грин говорил, что она на него похожа.
И всё это были подлинники, это был нищий, но такой богатый воображением мир, среди которого жил великий фантазёр и волшебник слова.
[700x525]
На прикроватной тумбочке стояли трогательные раритеты - свидетели жизни большого романтика.
Мне очень хочется показать эту рюмочку. Её подарила Грину первая жена, и с этой рюмочкой он никогда не расставался, считая её своим талисманом. "Олень вечной охоты" - так называл писатель зверя, на ней изображённого. Что подразумевал он под этим названием? Ответ нашёлся в его "Блистающем мире".
"Войдя в порт, я, кажется мне, различаю на горизонте, за мысом, берега стран, куда направлены бушприты кораблей, ждущих своего часа; гул, крики, песня, демонический вопль сирены – все полно страсти и обещания. А над гаванью – в стране стран, в пустынях и лесах сердца, в небесах мыслей – сверкает Несбывшееся – таинственный и чудный олень вечной охоты".
[600x422]
Когда Грин делал предложение Нине Николаевне- своей последней спутнице жизни , в чарочке стоял букет фиалок.
Скромный сосудик сопровождал их семью везде, а сейчас находится в музее как материальный свидетель трогательных отношений двум любящих людей.
[700x435]
21.10.29г. "Просьба к Нинуши.
1.Аккуратно принимать лекарства и снова заказывать, когда кончится.
2.Пиши каждый день.
3.Будь осторожна с погодой и одеждой.
4.Мясо ешь редко. Больше фрукты.
5.Чай - не крепкий.
6.При сомнении в телеграммах, стуках,- посылать к окну. Дверь всегда на цепочке.
7.Бойся примусов.
8.Тяжелое не носить, не переставлять...
12.Думать обо мне спокойно, не тревожиться, если один день не будет письма"...
И самое главное: "Сам уезжаю, сердце оставляю. Вернусь, вставлю на то же место, милая моя Ниночка..."
И это была - большая ЛЮБОВЬ.
"Ты мне дала столько радости, смеха, нежности и даже поводов иначе относиться к жизни, чем было у меня раньше, что я стою, как в цветах и волнах, а над головой птичья стая. На сердце у меня весело и светло"
[700x399]
Но жить в собственном доме, на собственной кровати творцу довелось всего на один день больше месяца...
8 июля 1932 года большого писателя не стало.
Спустя два года после смерти Александра Грина, в этом доме, Нина Николаевна организовала мемориальную комнату. Все её хлопоты по организации государственного музея Грина были безуспешны. Хотя было обещано, что к 10-летию смерти писателя, музей будет открыт. Но помешала война.
А дальше на Нину Николаевну обрушились беды и несчастья.
В 1941 году Старый Крым был оккупирован. Нина Николаевна была вынуждена пойти работать корректором, а затем редактором в типографию - нужно было как-то жить. Тем более, что на её руках была душевнобольная мать. В конце войны её насильно увезли на работы в Германию.
Вернувшись после войны, в 1946 году, в Старый Крым, Нина Николаевна сразу же обратилась в соответствующие органы, предполагая, что там поймут те обстоятельства, которые заставили её работать на немцев. Но... Приговор был очень суров: десять лет лагерей.
Имущество Нины Николаевны было конфисковано, а её участок и постройки были переданы парторганизации. Дом, построенный на гриновские гонорары, которые были выплачены после его смерти, приглянулся первому секретарю райкома партии, а домик, который Нина Николаевна сделала музеем Грина был превращен в коровник.
Свой срок в 10 лет Нина Николаевна отбыла полностью. В конце заключения она писала: "Сердце моё рвется в Старый Крым. Домик, где умер Александр Степанович, мне сообщили, цел..."
Не могу сказать, вернули ли Нине Николаевне её дом, но знаю, что в 1960 году с помощью писателей, которые не остались равнодушными к памяти Александра Грина, бывший коровник ей был возвращен вместе с разрешением прописки.
23 августа 1960 года, в день 80-летия Александра Грина Нина Николаевна устроила торжественное открытие дома-музея.
[700x525]
"И, благодарная Александру Степановичу при жизни за всю полноту данной им мне любви, после его смерти я сказала себе: "Ты была недолго счастлива, но это было настоящее счастье души. И если в дальнейшем весь твой путь будет несчастлив, и ты умрешь в горестях, помни, что одиннадцать с лишним лет твоей жизни были прекрасны, и ты, человек и женщина, недаром их прожила". Я благодарна судьбе и никогда на нее не ропщу"
Из воспоминаний Н.Н.Грин
Нина Николаевна намного пережила своего мужа. Она скончалась в 1970 году и, конечно же, завещала похоронить себя рядом с любимым. И тут власти Старого Крыма, по каким-то своим соображениям, не разрешили выполнить волю покойной - её могила оказалась в самом дальнем углу старокрымского кладбища.
Но Александр Грин всё-таки дождался свою Ассоль. Спустя год, друзья Нины Николаевны тайно перезахоронили её, выполнив волю покойной.
[700x412]
А в 1977 году Нина Николаевна, наконец-то, была полностью реабилитирована.
Из заключения Прокуратуры Автономной Республики Крым:" Из имеющихся в материалах дела фактических данных усматривается, что Грин Н. Н. в период Великой Отечественной войны не принимала участия в карательных акциях против мирного населения, не занималась предательством и не оказывала в этом пособничества… Таким образом, Грин Н. Н. не совершила действий, предусматривающих ответственность за измену Родине".
P.S.Этот домик для меня памятен и дорог еще тем, что в нём в 1934 году жили Осип Эмильевич и Надежда Яковлевна Мандельштам. Именно здесь, в доме вдовы Грина, был написан душераздирающий "Старый Крым".
Но это уже другая история, о которой, возможно, я вам когда-то расскажу...
Основной материал взят здесь
И здесь
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
[700x651]А потом приходит воспоминание о маленьком, неказистом домике в небольшом городке, где провёл последние дни и часы своей жизни великий мечтатель, фантазёр и чудесник слова...
Вот об этом доме и будет мой рассказ.
[700x463]Экспозицию музея составляют две небольшие комнатки. В комнате направо - старые фотографии, документы, первые издания книг Грина, автографы... - все, что относится к старокрымскому периоду жизни писателя. В этой комнате при жизни писателя жили Нина Николаевна и ее мать Ольга Алексеевна Миронова.
[600x450]Налево - комнатка Грина. Здесь он жил, здесь и умер... Она выглядит точно такой, какой была в последние дни жизни писателя. Единственное новшество — деревянный пол.
Дом-музей чрезвычайно скромен, и поначалу не верится, что здесь обитал живой волшебник, умевший затасканным и затертым словам возвращать их первородное сияние, умевший заражать своего читателя тревожно-радостным предвосхищением чуда. Одна из комнат, в которой жил этот волшебник, сохранена в первозданном виде. Металлическая кровать, на которой провел Грин свои последние дни и часы, кушетка возле кровати — вот и вся мебель...
Это фото было сделано 24 июня 1932 года — за две недели до смерти писателя: аскетичное, изможденное многолетними болезнями лицо и огромные, все понимающие и уже глядящие в Вечность глаза...
Знал ли Александр Грин, что умирает, когда так спокойно, но уже обреченно смотрел в объектив фотографа, немного отвернувшись от окна, за которым безуспешно пытался разглядеть далёкое и так любимое им море?
Наверное, знал. И смотрел он не в бездушный объектив, а на нас, вглядываясь в наши души. И отвернуться от этого взгляда было невозможно.
Он лежал на узкой постели,
Повернувшись лицом к окну.
Золотые ласточки пели
Догорающую весну.
Где-то море ласкало берег.
Расстилалось пеной у ног.
Он лежал, не желая верить,
Что увидеть моря не мог.
Сонный ветер лег у порога,
Городок утонул в жаре,
И колючая «недотрога»
У скрипучих росла дверей.
Взгляд тяжел и уже неясен...
Он устал от жестоких мук.
Но вставал, до боли прекрасен,
Мир, пригрезившийся ему.
Где морями шли капитаны,
Где от счастья пели глаза,
И от Лисса до Зурбагана
Ветром полнились паруса...
Человек умирал, не зная,
Что ко всем берегам земли
Шли, как алая птичья стая,
Им придуманные корабли.
Таня Рождественская
[700x468]Этот взгляд преследовал меня с той самой первой минуты, когда я, волнуясь, переступила порог небольшого, аккуратно побеленного домика, совсем не похожего на музей.
Но это был музей, вернее Дом-музей Александра Грина.
О чем свидетельствовала небольшая, но такая красноречивая надпись с алыми парусами, прибитая к стволу старой акации.
Это было давно, в моей прошлой и такой счастливой жизни, когда я так любила все те далёкие страны и блистательные города с загадочными названиями, которые подарил нам великий Мастер слова...
[700x525]И вот именно сегодня эти Алые паруса вновь привели меня в Старый Крым - небольшой крымский городок, расположенный недалеко от Феодосии. Так недалеко, что Грин неоднократно ходил в Феодосию пешком к своему любимому морю.
Думаю, что нет смысла пересказывать всю биографию писателя. Кто любит Грина, тот знает, насколько она не похожа на его блистающий, фантастический мир. Бедность, смена массы профессий, тюрьма в юности за революционную деятельность, неожиданный успех, после которого отказ от печатания произведений, долгие-долгие годы безденежья и скитания по чужим квартирам.
В 1924 году Александр Грин со своей третьей женой Ниной Николаевной приезжает в Феодосию. В Крыму он уже останется навсегда. И хотя в течение 6 лет было написано несколько повестей и много рассказов, практически ничего не издавалось и не переиздавалось.
В 1930 году Грины переезжают из Феодосии в Старый Крым.
[700x502]Причиной переезда была всё та же нищета - здесь жизнь была немного дешевле, но здесь не было моря. Только с горы Агармыш, куда иногда Грин отправлялся на прогулку, в ясную погоду можно было увидеть морские дали.
И опять пришлось скитаться по съемным квартирам, а Александр Степанович уже начал болеть. Болезнь была странная - никто не мог поставить точный диагноз, - сошлись на туберкулёзе лёгких. И вот тут-то, наконец-то, перед самым уходом в Вечность, "сверкнуло Несбывшееся" - в 1932 году был приобретен малюсенький домик, о котором Александр Степанович так долго мечтал.
Дом был саманный, без электричества, с земляным полом, но с большим окном на юг, глядя в которое можно было представить, что видишь море.
Купила этот домик Нина Николаевна за свою единственную драгоценность - золотые часики, которые когда-то подарил ей Александр Степанович. Теперь это был её последний подарок любимому.
[528x385]" Давно я не чувствовал такого светлого мира. Здесь дико, но в этой дикости - покой. И хозяев нет..."
А еще здесь был небольшой садик, где рос большой орех. Был тёплый июнь, и кровать выносили во двор, под этот орех. Лёжа под деревом, как в беседке, Грин всё время пытался дописать начатый им роман "Недотрогу". Но руки уже не слушались, хотя слова и образы были ясными, чёткими и как прежде отрывали от обыденности, звали в другую - незнакомую и интересную жизнь.
А что это за цветок - Недотрога, я так и не узнала. Хотя в своей записной книжке Грин замечательно описал это растение: "Цветок Недотрога - прозрачная, как хрусталь, чашечка из восьми прямых лепестков удлиненного яйца, острием внутрь. Средина жемчужная с тонкими оттенками радуги... На солнце, подкрепленный росой, цветок сверкает, как подлинно хрустальный, украшенный серебром и жемчугом".
[700x493]На солнце ярко белел аккуратный домик с распахнутой дверью. Он как будто-бы приглашал войти.
[700x525]Войдя в него, я обнаружила, что там никого нет. И это было удивительно. Наверное потому мне всё время казалось, что это не музей, а жилой дом. Здесь было прохладно, пахло травами, стояла глубокая тишина , и было жалко её нарушать, передвигаясь на цыпочках по скрипучему полу.
Первое, что поразило - чрезвычайно простая обстановка: железная кровать (кстати, это была именно ТА кровать), письменный стол, тумбочка и кушетка. Да еще несколько полок и много-много фотографий, среди которых была та, которая меня не отпускала, сделанная за две недели до смерти писателя.
[700x525]И еще было распахнутое окно, - окно у которого лежал умирающий творец блистательных миров. На подоконнике стояла вазочка с розами, любимыми цветами Грина, и часы, которые он не любил, потому что они отмеряли то, что навсегда уже ушло.
Висела фотография Эдгара По. А на письменном столе среди книг и фотографий лежала чугунная собака, глядя на которую Грин говорил, что она на него похожа.
И всё это были подлинники, это был нищий, но такой богатый воображением мир, среди которого жил великий фантазёр и волшебник слова.
[700x525]На прикроватной тумбочке стояли трогательные раритеты - свидетели жизни большого романтика.
Мне очень хочется показать эту рюмочку. Её подарила Грину первая жена, и с этой рюмочкой он никогда не расставался, считая её своим талисманом. "Олень вечной охоты" - так называл писатель зверя, на ней изображённого. Что подразумевал он под этим названием? Ответ нашёлся в его "Блистающем мире".
"Войдя в порт, я, кажется мне, различаю на горизонте, за мысом, берега стран, куда направлены бушприты кораблей, ждущих своего часа; гул, крики, песня, демонический вопль сирены – все полно страсти и обещания. А над гаванью – в стране стран, в пустынях и лесах сердца, в небесах мыслей – сверкает Несбывшееся – таинственный и чудный олень вечной охоты".
[600x422]Когда Грин делал предложение Нине Николаевне- своей последней спутнице жизни , в чарочке стоял букет фиалок.
Скромный сосудик сопровождал их семью везде, а сейчас находится в музее как материальный свидетель трогательных отношений двум любящих людей.
[700x435]21.10.29г. "Просьба к Нинуши.
1.Аккуратно принимать лекарства и снова заказывать, когда кончится.
2.Пиши каждый день.
3.Будь осторожна с погодой и одеждой.
4.Мясо ешь редко. Больше фрукты.
5.Чай - не крепкий.
6.При сомнении в телеграммах, стуках,- посылать к окну. Дверь всегда на цепочке.
7.Бойся примусов.
8.Тяжелое не носить, не переставлять...
12.Думать обо мне спокойно, не тревожиться, если один день не будет письма"...
И самое главное: "Сам уезжаю, сердце оставляю. Вернусь, вставлю на то же место, милая моя Ниночка..."
И это была - большая ЛЮБОВЬ.
"Ты мне дала столько радости, смеха, нежности и даже поводов иначе относиться к жизни, чем было у меня раньше, что я стою, как в цветах и волнах, а над головой птичья стая. На сердце у меня весело и светло"
[700x399]Но жить в собственном доме, на собственной кровати творцу довелось всего на один день больше месяца...
8 июля 1932 года большого писателя не стало.
Спустя два года после смерти Александра Грина, в этом доме, Нина Николаевна организовала мемориальную комнату. Все её хлопоты по организации государственного музея Грина были безуспешны. Хотя было обещано, что к 10-летию смерти писателя, музей будет открыт. Но помешала война.
А дальше на Нину Николаевну обрушились беды и несчастья.
В 1941 году Старый Крым был оккупирован. Нина Николаевна была вынуждена пойти работать корректором, а затем редактором в типографию - нужно было как-то жить. Тем более, что на её руках была душевнобольная мать. В конце войны её насильно увезли на работы в Германию.
Вернувшись после войны, в 1946 году, в Старый Крым, Нина Николаевна сразу же обратилась в соответствующие органы, предполагая, что там поймут те обстоятельства, которые заставили её работать на немцев. Но... Приговор был очень суров: десять лет лагерей.
Имущество Нины Николаевны было конфисковано, а её участок и постройки были переданы парторганизации. Дом, построенный на гриновские гонорары, которые были выплачены после его смерти, приглянулся первому секретарю райкома партии, а домик, который Нина Николаевна сделала музеем Грина был превращен в коровник.
Свой срок в 10 лет Нина Николаевна отбыла полностью. В конце заключения она писала: "Сердце моё рвется в Старый Крым. Домик, где умер Александр Степанович, мне сообщили, цел..."
Не могу сказать, вернули ли Нине Николаевне её дом, но знаю, что в 1960 году с помощью писателей, которые не остались равнодушными к памяти Александра Грина, бывший коровник ей был возвращен вместе с разрешением прописки.
23 августа 1960 года, в день 80-летия Александра Грина Нина Николаевна устроила торжественное открытие дома-музея.
[700x525]"И, благодарная Александру Степановичу при жизни за всю полноту данной им мне любви, после его смерти я сказала себе: "Ты была недолго счастлива, но это было настоящее счастье души. И если в дальнейшем весь твой путь будет несчастлив, и ты умрешь в горестях, помни, что одиннадцать с лишним лет твоей жизни были прекрасны, и ты, человек и женщина, недаром их прожила". Я благодарна судьбе и никогда на нее не ропщу"
Из воспоминаний Н.Н.Грин
Нина Николаевна намного пережила своего мужа. Она скончалась в 1970 году и, конечно же, завещала похоронить себя рядом с любимым. И тут власти Старого Крыма, по каким-то своим соображениям, не разрешили выполнить волю покойной - её могила оказалась в самом дальнем углу старокрымского кладбища.
Но Александр Грин всё-таки дождался свою Ассоль. Спустя год, друзья Нины Николаевны тайно перезахоронили её, выполнив волю покойной.
[700x412]А в 1977 году Нина Николаевна, наконец-то, была полностью реабилитирована.
Из заключения Прокуратуры Автономной Республики Крым:" Из имеющихся в материалах дела фактических данных усматривается, что Грин Н. Н. в период Великой Отечественной войны не принимала участия в карательных акциях против мирного населения, не занималась предательством и не оказывала в этом пособничества… Таким образом, Грин Н. Н. не совершила действий, предусматривающих ответственность за измену Родине".
P.S.Этот домик для меня памятен и дорог еще тем, что в нём в 1934 году жили Осип Эмильевич и Надежда Яковлевна Мандельштам. Именно здесь, в доме вдовы Грина, был написан душераздирающий "Старый Крым".
Но это уже другая история, о которой, возможно, я вам когда-то расскажу...
И здесь
Комментарии (4):
Татьяна_Чувьюрова
26-10-2015-10:16
удалить
Спасибо, Леночка, за чудесный рассказ о потрясающем писателе. Его фантазии, казавшиеся в детстве чем-то далеким, имеют место в нашей жизни. Про таких говорят - провидец.
Лена_Иванова-Стопко
26-10-2015-23:37
удалить
Ответ на комментарий Татьяна_Чувьюрова #
Однозначно, Танечка!
Комментарии (4):
вверх^
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник Про дом большого писателя и его Ассоль. | Лена_Иванова-Стопко - Дневник Для души |
Лента друзей Лена_Иванова-Стопко
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»