Все жизнь не та, все, кажется, на сердце
лежит иной, несовременный груз,
и все волнует…
Иосиф Бродский
Александр Кабанов
знаки
запятая заточка тире
пневматический тир многоточье
обнимаю тебя этой ночью
в занесенном листвою дворе
и сгораю в счастливом огне
капитаном пиратского флота
словно это мгновение мне
подарили украв у кого-то
Жизнь, проспавшись, опять поддает
превращает козу в козинаки
и пиная меня
подает
препинания мудрые знаки
ну а дальше осипший перрон
и все ближе огни электрички
и пройдет по вагонам Харон
провожающим выйти
кавычки
Чижик-пыжик, где ты был,
чьей ты кровушки испил?
Весел, полон свежих сил,
чьим ты мясом закусил?
Все щебечешь, сучья птаха,
блох шугаешь под крылом.
Как последняя рубаха,
сохнет небо за углом.
Улетай своей дорогой,
умерщвляй свою змею.
Но, добром прошу, не трогай,
Аню, девочку мою!
У нее глаза такие…
…в них весною тонет Киев,
речвокзал, прямая речь…
Что ей омут взрослых книжек?
Жизнь прекрасна, чижик-пыжик,
если крылья не отсечь.
Ты – подергиваешь веком,
век – подергивает нить,
чтоб заставить человеков
в унисон, по-волчьи выть.
Чижик-пыжик пышет жаром,
пахнет спиртом птичий пот,
Медь сияет, и не даром
хор пожарников поет…