Олег Николаевич Левитан (22.10.1945) стихи
https://istina.russian-albion.com/ru/chto-est-istina--55-dekabr-2018/oleg-levitan
https://magazines.gorky.media/zin/2018/6/zvezdy-zvyakali-o-vesla.html

СТИХИ О ЖЕНСКОМ ИДЕАЛЕ.
До сих пор помню два фильма начала 60-х —
“Если ты прав” и “Баллада о солдате”…

Я тоже рос средь уличной шпаны.
И будущность была во тьме сокрыта.
И, к танцам в клубе выгладив штаны,
я клал в карман кастет из текстолита.

Но был еще в том клубе кинозал,
где на экране лучик из простенка,
мне Болотову Жанну показал,
и познакомил с Жанной Прохоренко!

И если б не они, то, как ни кинь —
иной была б судьба моя доныне!
Но я влюблен был в них, в их героинь…
А у шпаны — другие героини.

И, заплатив полтинник у дверей,
со сверстницей усевшись в темном зале —
на целый фильм я забывал о ней.
И был дурак, как вы бы мне сказали.

Но та, что в белой шапке пуховой,
с телефонистом (Любшиным) дружила —
и мне дарила взгляд лучистый свой,
и мне навстречу в фильме том спешила!

Там дед ее сидел на Колыме,
и лагерный рассказ о самородке
я вместе с нею слушал в полутьме.
И взгляд влажнел. И что-то стыло в глотке…

И та, с косой — каких на свете нет
теперь, да и тогда встречались редко, —
в “Балладе о солдате” белый свет
мне застила сильнее, чем соседка!

Бежали мимо — сосны и вода.
— Алешенька, — она ему сказала…
Почти такие точно поезда
ходили до Московского вокзала.

Рабочий люд в них “Севером” дымил.
И инвалиды выставляли культи…
И не боялся давки взрослый мир —
он о войне все помнил и о культе!

И выплывал перрона край в окне.
И шла толпа — в метро или к трамваю,
И то коса в толпе виднелась мне,
то вдруг белела шапка пуховая…

Я долго их из виду не терял.
Жалел, что фильмов с ними было мало.
Вот кто мне были — женский идеал!
Его и жизнь ничуть не поломала… Олег Николаевич Левитан

ПОРТРЕТ С ЗАКОЛКОЙ.
Заколка-бабочка, уж так ты хороша
в руке хозяйкиной — для ласки на ладони
расправив крылышки — и к пальцам льнешь, шурша,
и обмираешь вся при качке и наклоне.

Не бойся, глупая, ей и самой, пока
портрет рисуется, все кажется, любуясь
твоими складками, что ткань твоя легка,
что в ней — батистовой — похожесть на судьбу есть.

Совсем, как девочка играет, ну и ну!
Шепчу ревниво ей: — Брось, на меня взгляни ты!
Я тоже трепетный, дай я к тебе прильну! —
нет, медлит, тешится, и губы приоткрыты…

Заколка-бабочка, так жалок твой испуг —
во тьме, на столике, гадая, что приснится
к утру владелице — «а вдруг разлюбит, вдруг
иным пред зеркалом прообразом пленится!

А вдруг, — стекающим по дивному плечу,
роскошным, плещущимся рыжим водопадом —
решит пожертвовать! — «куда я полечу», —
тоскливо думаешь, — «чьим буду я нарядом?»

Но вот над скрученной, прижатою волной,
ты планкой клацаешь — как шавка из батиста!
И женщина становится — иной.
Тут нужен дар другого портретиста. Олег Николаевич Левитан