***
Я писал тебе при всякой возможности, но письма эти, верно, не доходили, ты прости меня, моя голубка, нежно, безумно любимая, что я пишу тебе так, говорю тебе "ты", но строгая, предсмертная серьезность моего положения позволяет мне бросить все условности.
Знаешь, в чем был и есть источник моих страданий, - в том, что ты не приехала... Ведь ты не знаешь, что перед казнью дают право прощаться, и я бы спросил тебя, а тебя нет. Это было бы для меня страшным и последним горем в моей жизни...

***
Завтра ты войдешь ко мне, чтобы соединить свою жизнь с моей и так идти со мной, пока я живу. Мы почти не виделись с тобой... Духовная связь, соединившая нас на расстоянии, дала нам много счастья и много горя, но единение наше в слезах наших, и мы дошли до полного, почти неведомого людям духовного слияния в единую жизнь.

***
Не спал до трех часов ночи, ходил по каземату... Потом лег и лежал долго с открытыми глазами. Вдруг в каземате стало светло - вскочил, подбежал к окну. Мимо острова проходил большой пароход, прожектор с него был направлен прямо на мои окна... Мелькнула мысль в голове, что приехали спасти меня... Но пароход прошел мимо, и в каземате снова темно...

***
Прощай, Зинаида! Сегодня принял приговор в окончательной форме, вероятно, до казни осталось дней 7-8. Спасибо тебе, что приехала облегчить мне последние дни. Живи, Зинаида. ...Люби жизнь по-прежнему... Иду на [смерть] бодро, радостно и торжественно. Еще раз благодарю тебя за те полгода жизни-переписки и за твой приезд. Обнимаю тебя, живи, будь счастлива. Я счастлив, что исполнил свой долг. И, может быть, прожил недаром.

Зинаида Ивановна прожила долгую жизнь. Много лет на ее столе стоял портрет Петра Шмидта, написанный В.А. Русецким, ее вторым мужем. (В 1926 г. она подарила его Госархиву древних актов. Архив в 1972 г. передал портрет Музею П.П. Шмидта в Очакове.)


автор - Ф. Зинько
[187x]