.

И вот я в Москве. Теперь пора написать про моих знакомых – иностранцев. Дело в том, что моя Валя живет рядом с военной академией и она уже 2 года встречается с албанским майором – Кристачем  Б.(по- русски – Гришей). Он писал Вальке в Геленджик письма и неизменно в конце письма делал приписку: «Галочку чуть-чуть целую в щечку, конечно, как твою сестру». Я, когда бывала у Вали дома, иногда встречала и Гришу, и Иосифа – тоже албанского офицера, с которым встречается Люда, Валина подруга. Но в компаниях с ними не бывала. Но вот перед Геленджиком на 1 мая меня, наконец, взяли в компанию. Были: Валя с Гришей, Люда с Иосифом –албанцами,  Нелка с Зигфридом,  Жанна с Удо – немцами..  И еще был один немец Хельмут, которого взяли для хозяйки квартиры Лиды, к которой мы поехали. Меня же взяли просто так, без пары. Гришка сказал: «Смотри, ни с кем не кокетничай. Танцевать будешь со мной и Валей». И вот мы взяли такси и поехали к Лиде. Но вышло так, что на вечере Хельмут не отходил от меня ни на шаг, звал меня сестричкой. Когда танцевал, то пытался целовать меня в плечи и пальцы рук, но я его оттолкнула. Он сказал: «Все ясно!» - это его излюбленная фраза. Затем  я с Зигфридом из-за чего-то  поспорила на «американку» и он потребовал поцелуй . Гришка был против  и не разрешил. Всю обратную дорогу мне был ужасный нагоняй, так как хозяйка дома Лида осталась в тот вечер без кавалера.

                   Так я стала бывать в компаниях с иностранцами. И вот на 7 ноября у Вали дома собрались одни албанцы: Кристач  Б.(Вали), Иосиф З. (Люды), еще один  Кристач Р., Адриатик Б. и Спиро Ш.  Трех последних я ни разу не видела. И девочек было столько же, вместе со мной. Спиро – албанский полковник, занимает большой пост в Албании, а здесь учится в Академии генерального штаба. Он чудесно поет, у него очень приятный тенор, но он мне очень не понравился внешне : невысокого роста, полноват и где-то за 30. У меня создалось впечатление, что Гришка его специально пригласил для меня. Я не знала, как от него ускользнуть, так как он меня буквально не отпускал от себя, не дав мне даже ни разу станцевать с Адриатиком, который моложе и мне понравился. То ли плохое настроение, то ли вино, впервые выпитое мной (мы пили албанский  ликер «Шерри Бренди», очень приятный, его принес Спиро)  так подействовали на меня, что я стала реветь. Я ушла в другую комнату, спряталась за юбку тети Зины и плача причитала: «Не хочу танцевать со Спиро, не хочу!» Все говорили: «В Гале плачет вино». Я разозлилась на всех и выбежала на лестницу. За мной вышел моей Вали Гриша-Кристачи и стал меня успокаивать. Потом как притянет к себе и как стал целовать в губы, плечи, все лицо, говоря: «Вот тот миг, который я так долго ждал!».

                      Еще раз мы  собрались  уже на Новый  год.Был еще один албанский полковник, тоже из академии Генерального штаба – Эрнест Я. Очень интересный, высокий, но он был со своей девочкой Люсей. А я задалась целью отбить у Люси  Эрнеста. Но это случилось не в этот вечер… А на этот раз меня поехал провожать Спиро, но я не хотела показывать дом, где я живу. Я решила так :  пойду с ним к подруге Лиде (я с ней училась в музыкальной школе и мы вместе с ней подрабатываем в Музыкальной библиотеке Всесоюзного радио), оставлю его ждать на улице, а Лида выйдет со мной к нему и скажет, что у нас очень срочная работа - надо расписать по партиям оркестровую партитуру, и пусть он едет лучше к себе домой. Но на наше несчастье родители Лиды (ее отец  директор школы и живут они во флигеле школы) увидели Спиро в окно и сказали нам: «Неудобно, что иностранный офицер, полковник ждет на улице, позовите его». И волей-неволей пришлось его звать. Это было 2 января. У Лиды еще продолжался праздник, присутствовало много родственников. Спиро очаровал всех своим пением. Он пел албанские и итальянские песни, т.к. в совершенстве владеет итальянским языком: три года находился в Италии в концлагере. Ему аккомпанировали на пианино, и он пел. Я все время убегала, оставляя его на попечение бесчисленных тетушек Лиды. Те его расспрашивали об Албании, а потом сказали мне, что он очень воспитанный, приятный собеседник.

     Однажды мне Гриша передает, что Спиро просит меня приехать к Вале в субботу. Ему прислали посылку из Албании, в том числе литр албанского ликера «Шерри Бренди», который мне понравился, и он хотел бы посидеть за столом со всеми  вместе. Я тут же Грише говорю, чтобы он передал Спиро, что в субботу я занята. И Спиро не приехал, а я приехала к Вале. И все набросились на меня: «Звони сейчас же Спиро, из-за тебя мы лишаемся ликера!» Я подумала и решила  – черт с ними, подошла к телефону и набрала его номер. Меня спросили, кто его спрашивает, но Гриша уже вырвал у меня трубку и стал с кем-то говорить по-албански. Слышу, что называется мое имя, а потом Гриша и говорит: «Иди, с тобой хочет поговорить Эрнест». Мы с ним болтали, болтали и он мне сказал, что очень хочет меня видеть.  Мы в этот же вечер встретились. Эрнест очень интересный, высокий, а в высокой каракулевой полковничьей папахе казался еще выше. Мы с ним долго шатались по улицам Москвы. Он очень темпераментный и всю меня зацеловал. Мы еще с  ним встречались раза 3-4 , но мне с ним было скучновато: говорить особо не о чем, целоваться надоело, да и старше он меня все же намного. И я свела наши встречи на нет.

                  И вот в начале марта  я поступила на работу. Музыка - музыкой, но надо и еще чем-то заниматься. А 15 марта нас с Валей и ее подругой Элей

Гриша провел  на вечер в Академию, а сам быть не смог. Вот меня пригласил на танец какой-то человек в штатском. Слышу в разговоре акцент и  думаю: русский или иностранец? Он меня спросил, как я попала на вечер - и я сказала как.  Оказывается, что он тоже албанец – Вайт Т., очень молодой и очень привлекательный молодой человек. Мы стали с ним встречаться. Как только об этом узнал Гриша, то сразу же запретил мне  с ним встречаться и наказал Вале, чтобы она мне тоже запретила. Но я их не послушала…

             Гришка с Вайтом  (Виталием по-русски) перестали разговаривать.  Я потом поняла, почему все так были против. Да и Виталька сам мне все про себя чистосердечно рассказал. Он рассказал, что встречался с одной русской девочкой, почти два года, что теперь они расстались, и сказал почему – она забеременела, и у нее был выкидыш. Он признался, что испортил ей жизнь. И я не захотела с ним встречаться, но он все твердил: « Нет, с тобой этого не случится и давай «будем встретиться». Да я и сама была слишком уверена в себе, что со мной такое случиться не может.

            Он очень хорошо ко мне относился и был готов гулять со мной всю ночь. У меня часов нет, а он отводил свои часы на 2 часа назад, и я до хрипоты спорила дома, что сейчас только 12, а не два часа ночи. А в нашей квартире, если кто задерживается после 12, то предупреждают друг друга, чтобы  на ночь не закрывали дверь  еще на большущий крючок. А меня закрывали, и я будила звонком всех соседей. Наконец соседи, за нарушение ночного спокойствия пригрозили написать на меня заявление домоуправу, так что ночные гулянья пришлось прекратить.

                     Встречаясь с Виталькой, я познакомилась  в этот же период с двумя студентами – Альфредом и  Зиноном, обрусевшим поляком. Познакомила их с  Валей. Потом со мной познакомился эстонец Юзеф, привела с собой на свидание Валю, а он друга. Но друг его нам не понравился и мы от них удрали. Еще мы с Милкой  Белан познакомились с 33-летним Леней. Он недавно живет в моем доме. Работает он где-то во Внешторге, имеет две машины: «Москвич» и «Волгу». Он нас иногда катал с Милкой на машине. Однажды нас заметила в машине его жена ( не законная). А тетя Поля – соседка Леньки,  заходила к нам (она помогает убираться у наших соседей Романовых)  и рассказывала, что Ленькина фифа недавно жгла на медленном огне конфорки замшевые варежки.  А это были мои варежки -  я их тогда впопыхах забыла в машине.

         Так вот этот Ленька все время приглашал меня к себе в гости, а если я ему не доверяю, то можно и  с подругой. Но мне он нафиг не нужен, но сходить с ним в ресторан, но только не одна, а  прихватив подружку, я была не прочь. Я почему-то его совсем не боялась , и мне прикольно было подтрунивать   над ним.

                Я решила его познакомить со Светой - моей подружкой, но она  почему-то ему не понравилась. Но я все-таки настаивала на их встрече. А мы со Светкой предварительно составили план как его обмануть. Мы с Ленькой встретились в 11 утра, сели в машину и поехали к нему на работу – где-то в районе Таганки. Там он пробыл час, потом вернулся и мы поехали на улицу Горького позавтракать в кафе «Отдых». Потом хотели попасть в кино на «Годы молодые», но билетов не достали. Катались по Москве, два раза оштрафовали , а в 15.30 поехали за Светой на работу. Взяли ее -  и поехали обедать. Пообедали, но я сказала, что надо заехать к сестре и подвезти ее к больному, которому ей необходимо сделать укол. Заехали и подвезли. А потом я предложила поехать на Ленинские горы. Тут Ленька стал капризничать, сказал, что у него устала спина, т.к.  водит машину с самого утра. Но мое слово для него – закон. И мы все-таки поехали, а потом Валю отвезли домой. А мы со Светкой остались. Ленька повез нас на улицу Горького в Гастроном: купил вино и всяких деликатесов, а себе купил бутылку сливок (у него больная печень) – и  мы поехали домой.  Пока он занимался покупками, мы со Светкой наметили план бегства. Решили, что как только подъедем к дому ( а  Ленька еще какое-то время возится с машиной) - вот в это время мы и удерем, так как мы живем с ним в одном доме, только ходы разные.  Но Ленька, видимо, по нашим лицам заметил, что мы что-то задумали, и, чтобы мы не удрали,  всучил нам в руки вино, деликатесы и бутылку сливок. Положение усложнилось, тем более, что он подъехал к самому парадному, а мне домой надо было со двора, с черного хода. Но выход все же нашелся. Ленька живет на 5 этаже, а на 4-м у меня живет подруга Оля Виноградова. И вот Ленька остался у машины, а мы с вином, едой и сливками стрелой взлетели на 4-й этаж, судорожно позвонили -  открыла  нам Ольга. А  мы, ни слова не говоря, пролетели мимо нее на кухню к черному ходу, вышли во двор, а оттуда уже через второй черный ход – ко мне домой. Заперлись в ванной комнате и до упаду хохотали, а потом стали пировать. Вдруг звонок. Мы со Светкой – в туалет, где окно выходит на лестницу. Я  встала  на окно и …чуть не свалилась оттуда:  у двери стоял Ленька и теребил в руках носовой платок. У меня и смех пропал.

         Открыла дверь соседская девчонка и выдала, что мы дома. И он ушел.

                       Долгое время я его не видела. Но однажды мы с Виталькой-албанцем, примерно в час ночи стояли около дома, а мимо нас шел Ленька. Отозвал меня в сторону, спросил: «Это твой мальчик?»  Я стала извиняться  за тот случай, уговорила его не сердиться и попросила отвезти  Витальку до общежития. Он взмолился, говоря, что сегодня страшно устал, но я все-таки его уломала. Мы повезли Витальку, а Ленька жаловался ему на меня: «Гала знает, что я мягкий человек, и из меня готова веревки вить». А мы с Виталькой целовались в машине - и Ленька все видел.

           Вообще-то мы все трое дураки - подъехали на машине к самым воротам академии, а там смотрят: в 2 часа ночи иностранный офицер приехал неизвестно откуда, неизвестно с кем,  на неизвестно какой машине. Мы с Виталькой договорились о следующей встрече,  и он ушел, а у Леньки разгулялась печень и он тут же,  у ворот академии достал бутылку сливок и стал пить. И все время читал мне нотации, что я плохо себя веду, и что мне когда-нибудь попадет за то, что я так нехорошо поступаю с людьми. Так как транспорт уже не ходил, то я молча слушала его бубнеж, а в это время за нами, вероятно, следила какая-то машина. Мы стояли минут 15, а как  только тронулись, то она как рванет с места, осветила фарами наш номер и уехала. Ленька и говорит: «Ну все, сейчас нас возьмут «на круг» и узнают, где ты живешь.  Это за тобой следят, т.к. ты встречаешься с иностранцем». Я страшно испугалась. Приехала домой и не могла заснуть, а через несколько дней узнаю, что Леньку арестовали и дома, где он жил  с матерью, был обыск. Оказалось, что он авантюрист международного масштаба, что  имел какие-то торговые дела с заграницей. Вот почему скрывал, где он точно работает. Его «Волгу» опечатали, а дома у матери нашли множество сберкнижек, где  лежала кругленькая сумма денег. Это нам про него рассказала тетя Поля.  Правда, его дней через 5 выпустили. Я его встретила на улице, и он пригласил меня пойти с ним в ресторан «Националь» потанцевать. Но я отказалась: во-первых, я ехала на свидание, а во-вторых, с тем человеком, за которым следят, я не собираюсь появляться на людях. А он мне и говорит: «Я тут дней пять приболел». А я думаю – знаю, как ты приболел, но ничего не сказала.

      А я ехала  на встречу, которая так долго подготавливалась.   В моем окружении появляется человек, который начинает мне нравиться по-настоящему.

Далее дневниковые записи будут идти в такой последовательности: «Дым сигарет с ментолом» (5 частей), «Былое и думы ( о былом) » (2 части) и заключительные страницы «Дневник взбалмошной девчонки».