Современницы мушкетеров.

Анна Австрийская и герцогиня де Шеврез, Миледи Винтер и Луиза де Лавальер, королева Генриетта и Мария Манчини… Читая книги Дюма, мы то видели этих женщин взором своего воображения, то представляли на их месте актрис, которые играли их в кино. Но, как бы мы не представляли себе этих красавиц со страниц любимых романов, нам наверняка всегда было невероятно интересно узнать – какими они были на самом деле, действительно ли их чары заслуживали того, чтобы мчаться в Лондон за алмазными подвесками, желать отказаться от короны, драться не на жизнь, а на смерть и влюбляться так, как это можно встретить только в талантливо рассказанных историях.

Галерея портретов исторических красавиц, имена которых мы встречаем в “Трех мушкетерах” Александра Дюма и продолжениях “Двадцать лет спустя” и “Десять лет спустя”.

Королева Анна Австрийская

Анна Австрийская.

Анна (Ана Маурисия) родилась в 1601 году в семье испанского короля Филиппа III и австрийской принцессы Маргариты. Анна, как и положено дочери короля, получила образование при дворе, а как положено испанской принцессе, воспитывалась в набожности и строгости. Девочкам при дворе не полагалось бегать и играть, им надлежало надевать скромные темные одежды с тугими корсетами и проводить свободное время в молитвах.



Анну считали одной из самых красивых принцесс Европы: от матери она унаследовала нежную бархатистую кожу и золотистые волосы, а от отца – выразительные темные глаза.

Девочка мало походила на испанку: светлые, слегка вьющиеся волосы, белая кожа, небольшой изящный носик. И фирменный знак Габсбургов - капризно выпяченная нижняя губа. Об испанской крови напоминали только темно-карие, почти черные, глаза, говорящие о пылкости чувств.



Ее руки добивались многие, но интересы Испании потребовали выдать Анну замуж за французского наследника, будущего короля Людовика XIII. В 14 лет Анна Австрийская прибыла во Францию. Королевский двор поразил ее своей роскошью и ощущением вечного праздника.

Однако эти чувства почти никогда не прорывались наружу: принцессу воспитали в несокрушимых традициях придворного этикета, которые превращали венценосных особ в настоящих мучеников. К примеру, король не имел права сам налить себе вина - это делал виночерпий, передававший кубок придворному врачу, двум служителям и только потом королю. Пустой кубок с теми же церемониями возвращали на место.

От сложностей этикета особенно страдали непривычные к нему иностранцы. На пути в Мадрид австрийской принцессе Марии - будущей второй жене Филиппа IV - поднесли в дар шелковые чулки, но мажордом тут же выкинул подарок, отрезав: "У королевы Испании нет ног". Бедная Мария упала в обморок, решив, что ее ноги принесут в жертву чудищу этикета. Отец Анны Филипп III умер от угара: его кресло стояло слишком близко к камину, а единственный гранд, способный его отодвинуть, куда-то отлучился.

Но именно Филипп IV довел этикет до совершенства. Говорили, что он улыбался не больше трех раз в жизни и требовал того же от своих близких. Французский посланник Берто писал: "Король действовал и ходил с видом ожившей статуи… Он принимал приближенных, выслушивал и отвечал им с одним и тем же выражением лица, и из всех частей его тела шевелились только губы".

Тот же этикет заставлял испанских монархов оставаться узниками дворца, ведь за его пределами было немыслимо соблюдать сотни правил и условностей. 

Дед Анны Филипп II, великий государь и кровавый палач протестантов, выстроил близ Мадрида роскошный и мрачный замок Эскориал, но его потомки предпочитали более скромный Алькасар.

Дворцы по восточному обычаю - ведь Испания сотни лет оставалась во власти арабов - делились на мужскую и женскую половины. Днем в обеих кишели придворные, шуты и карлики, но после захода солнца ни один мужчина, кроме короля, не мог оставаться на женской территории. Честь королевы или принцессы должна была оставаться вне подозрений. Даже прикосновение к руке коронованных дам каралось смертью. Известен случай, когда два офицера вытащили инфанту Марию-Терезию из седла взбесившегося коня. Им тут же пришлось во весь опор скакать к границе, спасая свои жизни.


Анна Австрийская. Возможная копия оригинала Антонио Моро

Жизнь родившейся в сентябре 1601 года Анны, как и других испанских принцесс, была подчинена строгому распорядку. Ранний подъем, молитва, завтрак, потом часы учебы. Юные инфанты обучались шитью, танцам и письму, зубрили священную историю и генеалогию царствующей династии. Далее следовал торжественный обед, дневной сон, затем игры или болтовня с фрейлинами (у каждой принцессы был свой штат придворных). Затем снова долгие молитвы и отход ко сну - ровно в десять вечера.

Конечно, у девочек были лучшие игрушки и невиданные лакомства, привезенные из заморских владений Испании. Анна особенно любила шоколад, к которому позже приохотила французов. Но, по правде говоря, жила она не особенно весело - строгие дуэньи с детства не позволяли ей ни смеяться, ни бегать, ни играть со сверстниками. Прибавьте к этому жесткие и неудобные платья с каркасом из китового уса и шлейфом, волочащимся по земле. 

Вдобавок она знала, что лишена всякой свободы выбора - еще в три года ее просватали за французского дофина Людовика. Чувства самой инфанты не играли никакой роли. 


Анна Австрийская, королева Испании, Алонсо Санчес Коэльо, 1571

Анна не имела никакого представления о будущем муже и благодаря договоренностям дипломатов оказалась в браке с молодым королем, о котором почти ничего не знала.
Каким окажется ее жених - красавцем или уродом, добрым или злым? Анна изнемогала от любопытства, пока ее кортеж медленно двигался по дорогам Франции.

 Надо сказать, что те же вопросы мучили юного Людовика. Французский двор, где он вырос, был совсем не похож на испанский. Здесь часто слышались смех и сальные шутки, обсуждались супружеские измены, да и король с королевой почти открыто изменяли друг другу. Вечно занятый делами Генрих IV любил сына, но почти не уделял ему внимания, а мать, итальянка Мария Медичи, навещала его только затем, чтобы надавать пощечин или отхлестать розгами за какую-либо провинность. Немудрено, что дофин вырос замкнутым, переменчивым, одержимым множеством комплексов.

Одним из них, как пишет Ги Бретон, было отношение к будущей жене. Уже в три года он говорил о ней так: "Она будет спать со мной и родит мне ребеночка". И тут же хмурился: "Нет, я не хочу ее. Она ведь испанка, а испанцы - наши враги".

И в юности, и в более зрелые годы он был человеком довольно замкнутым, холодным и болезненно недоверчивым. 


Франс Пурбус Младший (нидерл. Frans Pourbus (II) (1569, Антверпен 1622, Париж) южнонидерландский (фламандский) художник.
Король Людовик XIII, 1613 год

 Теперь он изнывал от желания поскорее познакомиться со своей невестой. Не дождавшись ее прибытия в Бордо, он поскакал навстречу и в окошко кареты впервые увидел Анну. Она показалась Людовику такой красивой, что он оробел и не смог сказать ей ни слова. Та же история повторилась вечером на торжественном банкете по случаю помолвки.


Юная инфанта Мария Анна Австрийская. Сэр Питер Пауль Рубенс и его мастерская (частная коллекция)

В Париже после венчания молодых ждало брачное ложе, но Людовик был так напуган, что матери пришлось чуть ли не силой заталкивать его в спальню, где ждала Анна. Вместе с юными супругами там провели ночь две служанки, которые утром предъявили толпе придворных доказательства того, что "брак осуществился должным образом". Однако желанный наследник так и не был зачат - ни в эту ночь, ни в течение последующих десяти лет.

Испанская инфанта и будущий французский король понравились друг другу, но Людовика, прозванного «Святым» за свою набожность, супружеская жизнь мало интересовала, после женитьбы его приходилось буквально заталкивать в супружескую спальню. Рождение наследника, будущего «Короля-солнце» Людовика XIV, было отложено на долгие 23 года.

Он почти не общался с женой, а в первые годы брака они едва ли проводили время вместе. Любви не было – ни с его стороны, ни с ее.


Рубенс, Питер Пауль (1577–1640). Людовик XIII

После убийства Генриха IV в 1610 году Людовик XIII стал законным королем Франции и Наварры. Однако всеми делами заправляли королева Мария и ее любовник - алчный и трусливый итальянец Кончино Кончини. Их ненавидела вся страна, однако Кончини, носивший звание первого министра, держался при помощи интриг и подкупа. А когда собравшийся парламент потребовал его отставки, молодой епископ Люсона искусными доводами склонил собравшихся на сторону итальянца. 
Епископа звали Арман-Жан де Ришелье, и в ближайшее время именно ему предстояло стать подлинным владыкой Франции.
 Ришелье был сторонником сильной королевской власти, полагая, что только она обеспечит Франции экономический рост, укрепление военной мощи и авторитета в мире.


Юстус ван Эгмонт. Людовик XIII (1601-1643), король Франции и Наварры

Людовик тоже не терпел Кончини и не питал теплых чувств к матери. Свой юношеский протест он выражал в том, что старался ни в чем не походить на них. Они ежедневно меняли яркие наряды - он носил простой суконный кафтан. Они устраивали праздники - он проводил дни в молитвах. Они распутничали - он решил стать образцом целомудрия. Говорят, что после первой брачной ночи он целых четыре года «не заглядывал в спальню жены». Наслушавшись проповедей святых отцов, он искренне считал всех женщин коварными искусительницами.

Не только супруге, но и всем придворным дамам он запретил носить чересчур откровенные декольте и платья в обтяжку, чтобы их вид не отвлекал его от благочестивых мыслей.


Филипп де Шампень. Людовик XIII, король Франции 1635

В то же время король весьма нежно вел себя с симпатичными молодыми пажами, что породило в Париже волну слухов. Один из таких любимцев, Альбер де Люинь, был мастером дрессировки птиц, и Людовик проводил с ним целые дни на соколиной охоте, совершенно забыв о жене.

Вдвоем они разработали заговор против ненавистного фаворита. В апреле 1617 года Кончини был остановлен гвардейцами у ворот дворца и тут же сражен тремя пулями. На другой день королеву Марию посадили под домашний арест, а потом выслали в Блуа. Выслан был и верный королеве епископ Ришелье. Но вскоре он получил красную шапку кардинала, а внезапная кончина де Люиня освободила для него кресло первого министра.

Вернувшись в столицу, он занял важное место при дворе. Ему помогали острый ум, уникальная память и холодная безжалостность при достижении своих целей. С 1624 года Ришелье правил Францией, железной рукой подавляя народные бунты и заговоры знати. На него работала разветвленная секретная служба, которую возглавлял преданный "серый кардинал" - отец Жозеф дю Трамбле. Шпионы Ришелье появились не только во всех слоях французского общества, но и при многих европейских дворах.


Филипп де Шампань (1602–1674). Людовик XIII. между 1622 и 1639

Пока в стране происходили эти перемены, молодая королева вела скучную жизнь в Лувре. Людовик находил себе массу занятий: он молился, охотился, выращивал фрукты и варил из них варенье. После смерти кто-то сочинил ему ехидную эпитафию: "Какой отменный вышел бы слуга из этого негодного монарха!"

Анна чувствовала себя чужой: без родни, без поддержки, без любви. Ее слуг отправили обратно в Испанию, любимые испанские привычки высмеивали. А затем начались слухи о том, что она шпионка и переписывается с врагами Франции. И король верил этим слухам.

Анне увлечения супруга казались глупыми, она тосковала по мужскому вниманию, которым по-прежнему была обделена. Понадобились усилия Римского папы и испанского посла, чтобы Людовик появился в спальне жены, но «медовый месяц» и на этот раз оказался недолгим. И тем не менее королева не желала изменять мужу, несмотря на уговоры ближайшей подруги - прожженной интриганки и распутницы герцогини Мари де Шеврез. "Ах, это испанское воспитание!" - вздыхала та, когда очередной кавалер, приведенный ею к Анне, получал от ворот поворот.


Питер Пауль Рубенс. Анна Австрийская. 1620-1625. Лувр, Париж

"Анне Австрийской было в то время лет двадцать шесть или двадцать семь, и она находилась в полном расцвете своей красоты.
У нее была походка королевы или богини. Отливавшие изумрудом глаза казались совершенством красоты и были полны нежности и в то же время величия.
Маленький ярко-алый рот не портила даже нижняя губа, слегка выпяченная, как у всех отпрысков австрийского королевского дома, - она была прелестна, когда улыбалась, но умела выразить и глубокое пренебрежение.

Кожа ее славилась своей нежной и бархатистой мягкостью, руки и плечи поражали красотой очертаний, и все поэты эпохи воспевали их в своих стихах.
Наконец, волосы, белокурые в юности и принявшие постепенно каштановый оттенок, завитые и слегка припудренные, очаровательно обрамляли ее лицо, которому самый строгий критик мог пожелать разве только несколько менее яркой окраски, а самый требовательный скульптор - больше тонкости в линии носа".


Питер Пауль Рубенс. Деталь из портрета Анны Австрийской (1601–1666), жены Людовика XIII, короля Франции, 1625 год.

Заговоры и перевороты в ту пору во Франции были обычным делом. В 1617 году во главе очередного заговора встал… Людовик XIII. Решивший освободиться от опеки матери, он совершил переворот, в результате которого Кончино Кончини был убит, а Мария Медичи отправлена в ссылку. Вместе с ней сослали и Ришелье, которого молодой король посчитал «человеком матери».



В ссылке Ришелье начал писать новую книгу, на сей раз о государственном управлении. Произведение «Политическое завещание» стало одной из самых известных работ Ришелье.
Окончание опалы, как и её начало, для Ришелье оказалось связано с Марией Медичи. Людовик XIII вызвал епископа в Париж. Король был растерян — ему сообщили, что мать готовит новый мятеж, намереваясь свергнуть сына. Ришелье было поручено отправиться к Марии Медичи и добиться примирения.

Задача казалась невыполнимой, но Ришелье справился. С этого момента он стал одним из самых доверенных лиц Людовика XIII.
В 1622 году Ришелье возведён в сан кардинала. С этого момента он занимает прочное место при дворе.
Людовик XIII, добившийся полноты власти, не мог добиться улучшения положения страны. Ему нужен был надёжный, умный, решительный человек, готовый принять на себя весь груз проблем. Король остановился на Ришелье.


Кардинал Ришельё (1585–1642), Франция, 1650. Филипп де Шампен

Первый министр запрещает поножовщину
13 августа 1624 года Арман де Ришелье стал первым министром Людовика XIII, то есть фактическим главой правительства Франции.
Главной заботой Ришелье стало укрепление королевской власти, подавление сепаратизма, подчинение французской аристократии, пользовавшейся, с точки зрения кардинала, совершенно чрезмерными привилегиями.
Эдикт 1626 года, запрещавший дуэли, с лёгкой руки Дюма воспринимается как попытка Ришелье лишить благородных людей возможности защитить честь в честном поединке.

Но кардинал считал дуэли самой настоящей уличной поножовщиной, уносящей сотни дворянских жизней, лишающей армию лучших бойцов. Надо ли было положить конец подобному явлению? Безусловно.

Благодаря книге Дюма, осада Ла-Рошели воспринимается как религиозная война против гугенотов. Так же её воспринимали и многие современники. Однако Ришелье смотрел на неё иначе. Он боролся с обособленностью территорий, требуя от них безусловного подчинения королю. Именно поэтому после капитуляции Ла-Рошели многие гугеноты получили прощение и не подверглись гонениям.
Католический кардинал Ришелье, значительно опередив своё время, противопоставлял религиозным противоречиям национальное единство, заявляя, что главное не в том, католик ли человек или гугенот, главное, что он француз.

В 1635 году Ришелье основал Французскую академию и назначил пенсию самым выдающимся и талантливым художникам, писателям, архитекторам. При поддержке первого министра Людовика XIII в стране появилось первое периодическое издание «Газет». Ришелье первым во Франции понял важность государственной пропаганды, сделав «Газет» рупором своей политики. Иногда кардинал публиковал в издании и собственные заметки.

Политическая линия Ришелье не могла не вызвать гнев привыкшей к вольности французской аристократии. По старой традиции, было организовано несколько заговоров и попыток покушений на кардинала. После одного из них, по настоянию короля, Ришелье обзавёлся личной охраной, которая со временем разрослась до целого полка, который теперь всем известен как «гвардейцы кардинала». Интересно, что жалование гвардейцам Ришелье платил из собственных средств, благодаря чему его солдаты всегда получали деньги в срок, в отличие от более популярных мушкетёров, страдавших от задержек зарплаты.

Гвардия кардинала участвовала и в военных действиях, где показала себя очень достойно.
За время нахождения кардинала Ришелье на посту первого министра Франция превратилась из страны, которую соседи не воспринимали всерьёз, в государство, решительно вступившее в Тридцатилетнюю войну и смело бросившее вызов габсбургским династиям Испании и Австрии.
Но все реальные дела этого настоящего патриота Франции затмили приключения, придуманные два века спустя Александром Дюма.



И была еще одна любовь, которая, если бы вспыхнула в полную силу, могла бы изменить историю Франции. Но ей суждено было погаснуть, едва зародившись. Это любовь Анны Австрийской и кардинала Ришелье.  (СУЩЕСТВУЮТ  и другие версии, что такой ситуации и не могло быть вообще)

И погубила ее, как ни странно, любимица кардинала, обыкновенная кошка по имени Мириам.

Анне Австрийской, испанской принцессе из династии Габсбургов, исполнилось четырнадцать, когда она вышла замуж за французского короля Людовика XIII. Между молодыми супругами возникла привязанность, которая, впрочем, быстро сошла на нет.

Умный и благородный, но совершенно бесхарактерный и слабовольный, Людовик XIII больше интересовался охотой, чем молодой женой и управлением государства. Фактически страной правил главный министр герцог де Ришелье, французский кардинал и видный государственный деятель. Он же был назначен и духовником молодой королевы.


Анна Австрийская, королева Франции. (Музей Прадо).
Неизвестный художник

И вопреки всей своей божественной красоте, Анна оставалась одна в огромном дворце. Воспитание и положение не позволяли ей искать общества кого-нибудь из обычных придворных.

Но кардинал Ришелье, в то время – мужчина в расцвете сил, не только привлекательный внешне, но и блещущий интеллектом, - другое дело.

Служение Франции для Ришелье было не пустым звуком. Властный и честолюбивый, он все свое время и силы отдавал политической деятельности. Ришелье отличался холодным и расчетливым умом, суровостью, часто доходящей до жестокости, строгим контролем рассудка над чувствами. На пути к своим целям он не брезговал доносами, шпионством, подлогами и предательством. «Дайте мне всего шесть строк, написанных рукой самого честного человека, – говорил Ришелье, – и я найду, за что его можно повесить».

Неожиданно для самого себя Ришелье оказался в числе приближённых Марии Медичи. Вдовствующая королева обратила внимание на ораторские способности епископа во время Генеральных штатов и назначила его духовником принцессы, будущей королевы Анны Австрийской.


Франческо Брунери (1849-1926), гравюры Италии, изобразительное искусство, живопись 19 века

Единственной привязанностью кардинала были кошки. Многочисленные кошки, заполонившие дворец, также отвечали Ришелье взаимностью. Особенно любил кардинал пушистую белую Мириам и практически не спускал ее с рук. В средние века не особо жаловали гигиену, поэтому кошачья шерсть стала настоящим бичом для сутаны кардинала.

Однажды Ришелье, которому в то время исполнилось сорок, вдруг с недоумением почувствовал, что им овладело некое чувство, совершенно не поддающееся рассудку. Кардинал Ришелье влюбился, объектом его страсти стала королева, прекрасная Анна Австрийская.

По воспоминаниям современников, красота Анны в то время расцвела в полную силу. Ее даже не портила слегка выпяченная нижняя губа – отличительная особенность королевского дома Габсбургов. Она сумела сделать то, что до нее не удавалось никому – молодостью и красотой покорила кардинала. Но Ришелье казался ей сухим, черствым и скучным. «Если эта живая мумия станцует сарабанду, – отозвалась она на ухаживания кардинала, – я буду готова на многое...»

И кардинал, забыв о присущей ему осторожности, сбросил сутану и сплясал сарабанду.

Но и это не все. Он дошел до того, что признался королеве в своих чувствах в любовном послании! Устоять против такого было просто физически невозможно …


Арман Жан дю Плесси Ришелье

Анна понимала, что настоящая власть сосредоточена в руках главного министра, и если уж искать утех на стороне, то лучшей кандидатуры ей не найти. Но состоялось лишь несколько тайных встреч королевы Анны Австрийской и кардинала Ришелье. Любовь погасла, так и не успев разгореться в полную силу.

«Не знаю…стоит ему приблизиться – и я уже плачу. Он умеет говорить и уговаривать, – жаловалась Анна доверенной фрейлине. – Он вовсе не сухарь, но... Но… не знаю, я просто не могу. Не могу!..»» 
Но стоило только кардиналу приблизиться, как Анна начинала плакать.

В наследство от семейства Габсбургов Анне досталась не только фамильная губа, но и странная неизлечимая для того времени болезнь, которую мы знаем как аллергия. 

Причем, настолько сильной, что она могла носить белье только из тончайшего батиста и совершенно не выносила аромата цветов.

Особенно сильно Анна страдала от аллергии на шерсть животных. 

Кстати, и причиной быстрого охлаждения к супругу, вплоть до физической невозможности терпеть его рядом с собой, была в той же самой аллергии: Людовик, с его увлечением охотой, приносил с собой в покои резкий запах псины и лошадиного пота.

Скорее всего, и близость с кардиналом стала невозможна по этой же причине: неистребимый кошачий запах и вездесущая шерсть, неизменно присутствовавшая на любой его одежде. Вот и вся любовь.

Ришелье охладел к постоянно плачущей Анне, а вскоре Лувр посетил блистательный герцог Бэкингем.

Но существует и другая история отношений Ришелье и Анны.


Неизвестный художник. Кардинал Ришелье и Анна Австрийская

...«испанское воспитание» не позволяло ей принимать ухаживания других кавалеров. Она хранила верность мужу, который ей пренебрегал. Несмотря на это очарованный кардинал продолжал упорно оказывать знаки внимания молодой королеве, чья красота достигла своего расцвета в 24 года.

Шутки ради, по наущению прожженной интриганки герцогини Мари де Шеврез, Анна сообщила кардиналу, что скучает по родине. И на его вопрос: «Что я могу для Вас сделать, мадам?» - попросила сплясать для неё сарабанду в испанском костюме. Кардинал замешкал, но все же, решился исполнить просьбу женщины, которой страстно желал. Он переоделся в зеленый камзол, надел панталоны с колокольчиками и сплясал зажигательный испанский танец.

Услышав странные звуки, он прервал выступление и заглянул за ширму, где давились от смеха герцогиня де Шеврез и двое придворных. В гневе он повернулся и выбежал вон. Судьба королевы была решена — она не оценила его любви и теперь не должна была достаться никому. Отныне зоркие глаза шпионов кардинала следили за Анной везде и всюду.

Так что увы, великий роман кардинала и королевы закончился, так и не начавшись, и остался только в анекдотах.

А Ришелье пришлось довольствоваться обществом своих четвероногих друзей.


кардинал Ришелье

И началась совершенно другая история любви, блестяще пересказанная знаменитым писателем Александром Дюма. 

Весной 1625 года любовь все же посетила сердце королевы. Это случилось, когда в Париж прибыл английский посланник — 33-летний Джордж Вильерс, герцог Бекингем. Уже на первом балу этот высокий красавец в щегольском наряде очаровал всех присутствующих дам. Его атласный колет был расшит жемчужинами, которые то и дело, будто невзначай, отрывались и раскатывались по полу. «Ах, бросьте! — отмахивался герцог, когда ему пытались вернуть подобранный жемчуг. — Оставьте эту ерунду на память».


Портрет Джорджа Вильерса. 1625 год

Джордж Вилльерс, герцог Бэкингем, прибыв с поручением от английского двора, был очарован Анной Австрийской. Герцог понимал толк в женской красоте, и, будучи любимцем английского короля Якова I и фаворитом многих знатных женщин, знал много об искусстве любви. Все женщины французского двора были у ног ослепительного красавца 32 лет с атлетической фигурой и яркими синими глазами, но он желал только одну – королеву Анну. 


Анна Австрийская, Рубенс (1622–1625, Музей Нортона Саймона).

Анна в то время была в расцвете молодости: ей было 23 года. Бэкингему пришлось добиваться ее благосклонности три года, но мы знаем только об одном знаке ее любви – подвеске с бриллиантами.


Герцог Бэкингем

В XVII веке подвеска считалась модным украшением: крупные бриллианты прикреплялись на шелковый бант, который носился как мужчинами, так и женщинами на левом плече. В рыцарских романах подвески считались символом любви. Неожиданно королева решила своему возлюбленному отдать подарок мужа, короля Людовика. Возможно, у нее не было собственных драгоценностей, а может, этих драгоценностей было так много, что она решила, что двор не заметит.


Те самые подвески

Подвески в центре интриг
Королевский двор заметил исчезновение подвесок. Скорее всего, они стали поводом для интриг могущественного кардинала Ришелье, тайно влюбленного в Анну. С помощью близкой подруги королевы Мари де Шеврез Ришелье превратил красивое украшение в символ предательства. Именно де Шеврез способствовала сближению Анны и Бэкингема. Теперь оставалось предъявить королю доказательство преступной связи королевы с английским посланником, чтобы сломить королеву и прервать сотрудничество с английским двором.

...Скандал разразился уже в Амьене, куда Бекингем и королева отправились провожать невесту короля Карла. Вечером из садовой беседки раздался громкий крик, на который сбежались придворные. Они увидели странную картину: Бекингем стоял на коленях, обнимая королеву. Об этом происшествии ходило много слухов: говорили, что пылкий герцог напугал Анну и даже расцарапал ей ноги своими украшенными жемчугом чулками. Потому-то она и стала кричать. Но возможно и другое: свидание состоялось с полного согласия королевы, а крик поднял кто-то из спохватившихся шпионов кардинала. Быть может, Анна все же не лишила Бекингема своего внимания. Иначе, почему при расставании в Булони она подарила ему пресловутые алмазные подвески?

Да-да, подвески действительно были! О них говорят в своих мемуарах несколько современников, в том числе друг королевы, известный философ Франсуа де Ларошфуко. Дюма описал всю историю довольно точно: агенты кардинала узнали, что Анна вручила герцогу подвески с дюжиной алмазов, подаренные королем. 

В дело вступила ловкая графиня Каррик, воспетая Дюма под именем миледи Винтер. Эта бывшая любовница Бекингема, давно получавшая деньги от Ришелье, пробралась во дворец герцога, срезала две подвески и переправила их в Париж. Там кардинал предъявил улику королю, и тот велел вероломной супруге надеть подвески во время Марлезонского бала, устроенного мэрией Парижа в честь королевской четы.

И здесь можно более подробно рассказать про ту самую Графиню де Ла Фер..." шпионку кардинала Ришелье 

Люси Хей, графиня Карлайл, исторический прототип Миледи

     "...Она же Анна де Бейль, она же леди Кларик, она же баронесса Шеффилд, она же Шарлотта Баксон, она же графиня де Ла Фер..." шпионка кардинала Ришелье была написана Дюма с реальной женщины, Люси Перси(1599-1660) младшей дочери Генри Перси, графа Нортумберленда, которая благодаря своему обаянию, уму и хитрости умудрилась стать двойным агентом, а может даже и тройным, если считать две стороны английского конфликта и сторону французского кардинала.


Люси Хей, графиня Карлайл (портрет кисти Антония Ван Дейка)

Восемнадцатилетнюю красавицу Люси Перси, дочь "колдовского графа"(это отдельная история), в 1617г выдали замуж за вдового 27-летнего шотландца Джеймса Хея графа Карлайл. Она была принята ко двору и сразу стала его звездой. О её красоте, остроумии и прочих чарах слагали стихи

В 1626 году Люси была назначена камер-фрейлиной королевы Англии Генриетты Марии, она была её любимицей. Люси Хей приписывали романы с Томасом Вентвортом, 1-м графом Стаффордом и Джоном Пимом, его парламентским противником. Во время английской гражданской войны между роялистами и парламентариями графиня Карлайл всё время тайно передавала важную информацию, "работая" сразу на обе стороны конфликта, по сути его разжигая. 

Месть ревнивой женщины

Став графиней, Люси Хэй очень быстро заняла прочное место при дворе Карла I. Александр Дюма практически не погрешил против истины, описав миледи как необыкновенно привлекательную, остроумную и темпераментную женщину, за одним исключением – реальная миледи была брюнеткой, а не блондинкой.
 
Ей приписывали романы с Томасом Уэнтвортом, герцогом Страттфордским и Джоном Пимом, который был его политическим противником. Конечно же, дамский угодник и королевский фаворит, блестящий герцог Бэкингем тоже не обошёл её своим вниманием. Графиня Карлайл не смогла устоять перед вельможным красавцем и стала его любовницей.

Однако Бэкингем вскоре охладел к Люси, и, позабыв все свои клятвы, обратил всю пылкую страсть на французскую королеву Анну – честолюбивый аристократ решил очаровать её и заручиться политической поддержкой. Фаворитке, грезившей о ещё большем возвышении и власти, дали отставку. Графиня Карлайл решила отомстить герцогу. По воле случая судьба свела её с кардиналом Ришелье, и леди стала французской шпионкой. Тем более что её супруг был направлен послом во Францию, благодаря чему графиня получила возможность спокойно перемещаться между Англией и Францией – прекрасное прикрытие для агента. Французский писатель Франсуа Ларошфуко, бывший современником миледи, в своих знаменитых мемуарах описывает решение Люси Карлайл служить Ришелье следующим образом: «Кардинал, разъяснив графине, что их чувства сходны и что у них общие интересы, сумел так искусно овладеть надменной и ревнивой душой этой женщины, что она сделалась самым опасным его соглядатаем при герцоге Бэкингеме. Из жажды отомстить ему за неверность и желания стать необходимою кардиналу, она не пожалела усилий, чтобы добыть для него бесспорные доказательства в подтверждение его подозрений относительно королевы».

История с подвесками

Кстати, эпизод с подвесками тоже имел место в реальности, только «исторический» д’Артаньян в этом деле не участвовал – на тот момент ему было всего пять лет. Ларошфуко писал: «Герцог Бэкингем… был щёголем и любил великолепие: он прилагал много стараний, чтобы появляться в собраниях отменно одетым. Графиня Карлайл, которой было так важно следить за ним, вскоре заметила, что с некоторых пор он стал носить ранее не известные ей алмазные подвески.


Адриан Ханнеман. Портрет Люси Хэй (урождённой Перси), графини Карлайл (1599 — 5 ноября 1660) — 31.54 — Институт искусств Миннеаполиса

 Она нисколько не сомневалась, что их подарила ему королева, но чтобы окончательно убедиться в этом, как-то на балу улучила время поговорить с герцогом Бэкингемом наедине и срезала у него эти подвески. 
Герцог в тот же вечер обнаружил пропажу и, рассудив, что подвески похитила графиня, стал опасаться, как бы она не оказалась способной переправить их кардиналу и тем самым не погубила королевы. 

Чтобы отвести опасность от дамы сердца, Бэкингем немедленно разослал приказ закрыть все гавани Англии и распорядился никого ни под каким видом не выпускать из страны впредь до обозначенного им срока. Тем временем по его повелению были спешно изготовлены другие подвески, точно такие же, как похищенные, и он отправил их королеве, сообщив обо всем происшедшем…» 

Эта предосторожность с закрытием гаваней помешала графине Карлайл осуществить задуманное. Королева, таким образом, избежала мщения ревнивой миледи, а кардинал Ришелье лишился верного способа уличить королеву в супружеской измене.

Смерть герцога Бекингема Люси пережила легко (поговаривали даже, что она сама была к ней причастна), равно как и кончину другого герцога — Ришелье. И, несмотря на солидный по меркам той эпохи возраст, в разгар английской революции шпионила, как говорили, сразу на обе противоборствующие стороны — роялистов и сторонников парламента, не забывая при этом об интересах жившей в парижском изгнании английской королевы Генриетты Марии, чьей фрейлиной она была. Тем не менее в 1649 году, уже после казни короля Карла I, она была арестована как роялистка и посажена в Тауэр, где, впрочем, просидела не слишком долгий срок в условиях относительного комфорта. То ли миледи Люси везло, то ли ей не довелось пересечься на жизненном пути с тремя мушкетерами, но она прожила долгую жизнь и скончалась, перешагнув 60-летний возраст.

В 1660 году, вскоре после реставрации, хитроумная красивая бестия, графиня Карлайл, которой на тот момент было 60 лет, умерла от апоплексии. Вовсе не от меча.


1637 Энтони ван Дейк Люси Перси, графиня Карлайл (1599-1660)

Но вернемся к нашей истории ...
К счастью, Бекингем успел за два дня изготовить недостающие подвески и передать их Анне - поистине любовь творит чудеса! Правда, в бешеной скачке с драгоценным изделием не принимал участия Д'Артаньян - в ту пору этому сыну гасконского дворянина было всего пять лет.

Дальнейшее хорошо известно. Недруги кардинала и друзья королевы сумели вернуть подвески королеве – ее честь была спасена.

Почему кардинал так стремился насолить королеве? Конечно, одной из причин была оскорбленная гордость. Позже Ришелье даже сочинил трагедию "Мирам", где вывел Бекингема в образе коварного соблазнителя и описал свое над ним торжество. И конечно, он вновь побоялся, что Анна вступит в сговор с врагами Франции. Поэтому кардинал постарался изолировать королеву, и прежде всего рассорить ее с мужем.

Это удалось вполне: несмотря на возвращение подвесок, Людовик окончательно разочаровался в супруге. Она оказалась не только аморальной особой, но и изменницей, готовой променять его на какого-то иностранца! Если раньше король хотя бы иногда защищал жену от нападок кардинала, теперь на это рассчитывать не приходилось. Для начала Бекингему запретили въезд во Францию, а королеву заперли во дворце.

Ришелье довольно потирал руки. Он не учел одного: стремление разлученных влюбленных друг к другу готово смести все преграды. Герцог в ярости дал клятву вернуться в Париж. И не униженным просителем, а победителем в войне, которую он собирался развязать. Скоро французские протестанты, лишенные кардиналом многих привилегий, подняли восстание в порту Ла-Рошели. На помощь им тут же отправился английский флот во главе с Бекингемом.

Однако французская армия сумела отбить нападение и взять мятежный город в осаду. Ришелье, переодевшись в военный мундир, лично командовал операцией. Бекингем собирал в Портсмуте новый флот, когда 23 августа 1628 года офицер по имени Фелтон заколол его шпагой. Многие считали убийцу шпионом кардинала, однако доказательств этого так и не нашли. Сам Фелтон утверждал, что убил фаворита в отместку за казнокрадство и "нечестивую жизнь". В октябре защитники Ла-Рошели, не получив обещанной помощи англичан, подняли белый флаг.

Весть о гибели возлюбленного ошеломила Анну. Заметив ее заплаканные глаза, "любящий" супруг - конечно, по совету кардинала - устроил в Лувре бал и предложил королеве в нем участвовать. Когда она попыталась отказаться, Людовик спросил: "В чем дело, мадам? Разве у нас при дворе траур?" Не найдя ответа, Анна отправилась на бал, прошлась с королем в менуэте - и больше не танцевала до конца жизни. Так кончилась трагическая история ее любви, в память о которой остался только анекдот об алмазных подвесках.

Конечно, доподлинно не известно, ответила ли королева взаимностью. Но её красноречивые слёзы в тот миг, когда она узнала о гибели своего ухажера, говорили о взаимных чувствах. Да и подаренные подвески – доказательство явного неравнодушия.


Кобер, Мартин - Портрет Анны Австрийской, королевы Австрии. 

После трагического поворота судьбы в разбитом сердце Анны поселилась ярая ненависть к кардиналу. Ведь в их разлуке и гибели возлюбленного она винила Ришелье. Отчасти это было правдой. Она стала принимать участие в различных интригах против кардинала, но так и не смогла избавиться от его влияния при дворе.

Блистательный Бэкингем был убит спустя несколько месяцев – его заколол шпагой офицер Фелтон, объяснив свой поступок возмездием за «нечестивую жизнь». Многие считали это местью кардинала.

Лишившись по милости кардинала не только любви, но и доверия мужа, Анна Австрийская жаждала отомстить. Ее спокойная жизнь осталась в прошлом, теперь она вместе с герцогиней де Шеврез ввязывалась в любую интригу, направленную против кардинала. Еще в 1626 году герцогиня подговорила одного из своих любовников, маркиза де Шале, заколоть кардинала в его летнем дворце. Заговор был раскрыт, Шале казнили, а интриганку отправили в ссылку. Кардинал получил право завести для охраны собственных гвардейцев. 

Новый шанс для отмщения кардиналу представился в 1630 году, когда король едва не умер от дизентерии. Анна преданно ухаживала за ним, и в приступе раскаяния он пообещал исполнить любое ее желание. "Удалите кардинала от двора", - это было единственное, о чем она попросила. К ней примкнула и Мария Медичи, мечтавшая вновь о прежней власти, а также о возвращении Франции в объятия католичества и папской власти.

Обе королевы на глазах у Людовика устроили кардиналу жестокий разнос, отомстив ему за все обиды. Анна молчала и улыбалась - теперь Бекингем был отомщен. "Убирайтесь, неблагодарный лакей! - кричала Мария. - Я прогоняю вас!" Ришелье, роняя слезы, смиренно попросил дать ему два дня на сборы. Он знал, что делает: представив себя во власти обманщицы-жены и деспотичной матери, король пришел в ужас. Утром второго дня он призвал кардинала к себе и попросил его остаться, обещая полное доверие и поддержку.

Скоро Мария Медичи бежала за границу, а маршал де Марильяк, предлагавший убить кардинала, был обезглавлен. Анна Австрийская отделалась легким испугом, но Ришелье продолжал плести вокруг нее свои сети. В одну из них она попалась в 1637 году, когда "верные люди" предложили ей наладить переписку с мадридской родней.

Испания давно воевала с Францией, и, чтобы избежать обвинений в нелояльности, Анна много лет не общалась с соотечественниками и уже начала забывать родной язык. Ее вполне безобидные письма испанскому послу Мирабелю немедленно попали в руки кардинала и вместе с письмами герцогине де Шеврез - гораздо менее безобидными - были переданы королю в доказательство нового заговора. Но на этот раз у Анны нашлась заступница - юная монахиня Луиза де Лафайет, с которой верный себе король завел возвышенный "духовный роман". Она упрекнула Людовика в жестокости по отношению к жене и напомнила, что по его вине Франция до сих пор остается без наследника.

Этого внушения оказалось достаточно, чтобы в декабре 1637 года король провел ночь в Лувре, и через положенное время у королевы родился сын - будущий "король-солнце" Людовик ХIV. Два года спустя на свет появился его брат, герцог Филипп Орлеанский. Впрочем, многие историки сомневаются, что отцом обоих детей в самом деле был Людовик ХIII. На эту роль предлагалось множество кандидатур, включая Ришелье, Мазарини и даже Рошфора - того самого негодяя из "Трех мушкетеров". Не лишено вероятности предположение, что кардинал лично выбрал и подослал к тоскующей королеве какого-нибудь молодого крепкого дворянина, чтобы обеспечить появление дофина.

К тому времени испанское воспитание уже забылось, и Анна Австрийская не считала нужным хранить верность нелюбимому супругу. Несколько лет на его место претендовал брат короля Гастон Орлеанский, которого объединяла с Анной ненависть к Ришелье. А в 1634 году рядом с королевой появился тот, кому суждено было провести рядом с ней остаток лет, - молодой итальянский священник Джулио Мазарини.

Представляя его Анне, Ришелье мрачно пошутил: "Полагаю, он понравится вам, потому что похож на Бекингема". Действительно, итальянец был как раз таким мужчиной, какие нравились Анне, - пылким, галантным и не скрывающим эмоций. Однако он надолго уехал в Рим и никак не мог быть причастен к рождению принца Людовика. Имя настоящего отца "короля-солнце" стало еще одной загадкой Анны.


Долгожданный наследник

Самым страшным для Анны было то, что она никак не могла родить наследника. Это стало источником личной трагедии и давления на нее со стороны королевского окружения. Она пережила несколько выкидышей, а придворные всё чаще воспринимали ее как бесполезную королеву.

Ее положение при дворе становилось всё более уязвимым, ведь главной обязанностью королевы было рождение наследника, а этого не происходило более 20 лет!

Но в 1638 году случилось чудо: в возрасте 37 лет Анна наконец родила долгожданного сына – в честь отца его тоже назвали Людовиком. Это стало поворотным моментом не только для нее, но и для всей Франции. Два года спустя у нее родился еще один сын – Филипп, младший брат «Короля-Солнца».
После нескольких неудачных беременностей у пары родилось двое сыновей.


Мария Анна Австрийская, дочь Филиппа III Испанского
Историческая мода 1630-х годов


Французская школа. Портрет младенца Людовика XIV


Тестелен, Анри (1616-1695) - 1648 Людовик XIV в возрасте 10 лет в 1648 году

У короля тем временем появился новый любимец - молодой дворянин Анри де Сен-Мар. Привязанность к нему Людовика оказалась столь глубокой, что 17-летний нахал едва не преуспел в удалении Ришелье от власти. Однако искушенный в интригах кардинал все же переиграл неопытного соперника. Сен-Мар был обвинен в государственной измене и казнен. Всемогущий первый министр торопился завершить дела, чувствуя, что конец близок. 4 декабря 1642 года он скончался в своем дворце, завещанном королю, - это был знаменитый Пале-Рояль.

За 18 лет Ришелье удалось сделать почти невозможное: одолеть всех врагов внутри страны и за ее пределами, укрепить монархию и создать условия для ее расцвета при "короле-солнце". Он сам говорил, что сделал из Франции умирающей Францию торжествующую. Позже это признали и те, кто бурно радовался смерти "тирана в рясе". Признал и Александр Дюма, так нелестно изобразивший Ришелье в "Трех мушкетерах". В следующих романах мушкетерской трилогии герои с ностальгией вспоминали о "великом кардинале".


Филипп де Шампень (1602-1674). Портрет Людовика XIII.

Королева Анна плакала, узнав о смерти своего старого врага. Король, напротив, сочинил веселую песенку, где перечислялись грехи покойного.
Но веселье было недолгим: спустя полгода туберкулез свел Людовика ХIII в могилу.

В 1643 году произошел новый резкий поворот в судьбе Анны – король Людовик XIII умер, не дожив даже до 42 лет. 

 Перед смертью он заставил королеву подписать отказ от регентства, слабым голосом сказав: "Она все испортит, если станет править одна". В последний раз оскорбив жену, король испустил дух.


Карл Штейбен. Анна Австрийская, королева Франции. 1836-38. Версаль, Франция
Анна на портрете - в черном платье как знаке траура по супругу.

На троне остался пятилетний мальчик – будущий Людовик XIV. А рядом с ним – его мать, которую долгие годы унижали, сторонились и держали в тени. Теперь вся Франция смотрела на нее, затаив дыхание.

Считалось, что она – недалекая, набожная, чужая, не способная править. Но все, кто так думали, ошибались. Спустя десятилетия отчуждения и придворных оскорблений Анна Австрийская наконец заговорила и взяла власть в свои руки.


Неизвестный художник "Портрет Анны Австрийской, дофина Луи Дьедонне, будущего Людовика XIV, и Филиппа, герцога Анжуйского" / Музей истории Франции, Версаль, Франция / сommons.wikimedia.org

Удивительно, но перед смертью Людовик XIII попытался ограничить регентские полномочия своей жены. Он составил завещание так, что власть переходила не только к Анне, но и к специально созданному совету, куда входили и ее недоброжелатели. Король так и не стал ей доверять, даже после рождения наследника. Как же поступила Анна?

Анна оказалась куда решительнее, чем многие ожидали. 
И тут легкомысленная и ветреная женщина, какой все считали Анну, проявила неожиданную твердость. Сначала она явилась в парламент и настояла на отмене завещания короля и объявлении себя регентшей. 

Она добилась того, чтобы парижский парламент признал завещание короля недействительным. В своих аргументах ее представители ссылались на традиции и естественные права матери защищать интересы сына. Так Анна получила регентскую власть в полном объеме и впервые за годы при дворе смогла действовать без чужого диктата.

Вместе с властью пришла и огромная ответственность. За страну, истощенную войной и поборами. За маленького короля, который еще не умел читать, но уже носил корону. За сохранение трона в окружении алчных аристократов, которые только и ждали, когда вдова оступится.
Нужно отдать должное Анне, вопреки ожиданиям, она не прекратила начатую супругом войну с Испанией. Теперь она воевала уже не за себя, а за будущее своего сына. Вместе с Мазарини она воспитывает юного короля: кардинал учит политике и военному делу, она - нравственности и вере.

Потом добилась назначения первым министром Мазарини, которого предлагал на этот пост покойный Ришелье. Все дивились такому совпадению взглядов. Удивление прошло лишь тогда, когда итальянец стал все дольше задерживаться в апартаментах Анны. А потом и вовсе перестал уходить оттуда. Тут французы поняли, что королева отдала власть над государством своему любовнику.

https://my.mail.ru/community/flirtsyper/32C2A0D77E4CB97A.html