https://iskusstvo-zvuka.livejournal.com/317883.html
Балет "Жизель" сошел с афиш европейских театров и был бы невозвратно утерян, если бы не… русский балет.
«Жизель» по прошествии почти двух веков до сих пор не дает покоя ни хореографам, ни исполнителям. Первые делают свои редакции, ищут балетмейстерские или режиссерские находки. Вторые хотят воплотить на сцене, прожить эту историю, причем прожить каждый по-своему, как чувствуют, как слышат эту музыку, насколько понимают и знают эту историю.
1841 год. Эпоха романтизма, время невероятного интереса к потустороннему миру. Хореографическое искусство следовало за литературой и музыкой. Сам Адольф Адан до «Жизели» написал музыку к балетам «Фауст» и «Дева Дуная». В «Жизели» основой либретто Теофиля Готье стала древняя легенда о вилисах, которую записал Генрих Гейне.
«Одетые в подвенечные платья, увенчанные цветами… неодолимо прекрасные пляшут виллисы при свете месяца, пляшут тем страстнее и быстрее, чем больше чувствуют, что данный им для пляски час истекает, и они снова должны сойти в свои холодные, как лед, могилы…» (Г. Гейне).
XIX век в музыке — это еще и торжество вальса. Создатели «Жизели» и здесь шли в ногу со временем. Музыка Адана почти вся построена на вальсе. У Теофиля Готье в разъяснении к либретто есть такая строчка — «виллисы с белоснежной кожей, обуреваемые беспощадной жаждой вальса». И действительно, вальс этих танцующих духов и Лесничего идет по нарастающей, захватывает, заводит самих виллис и тех, кто встречается на их пути. И ведь тут мы сталкиваемся по сути… с убийством. Была бы еще одна жертва, если бы не высшая сила Любви. Со временем — от редакции к редакции, спустя почти два века, танец вилис стал позиционироваться просто, как нечто красивое, невесомое и бестелесное, но будто лишенное самого главного — их энергетики.
Спектакль «Жизель» отличается от других балетов эпохи романтизма именно тем, что его героиня — девушка, человек. А не сильфида, наяда или какое-то другое ирреальное существо. Именно это и создает так много красок в образе главной героини. Как раз в этом и заключается сложность партии Жизели, особенно второго акта — ее уже влекут ритмы и силы вилис, но она сама должна им сопротивляться, как бы останавливать, замедлять свои движения, чтобы спасти любимого человека.
Конечно же, за всю историю этого балета много балерин создавали образ Жизели. Но в истории хореографического искусства осталось несколько знаковых имен. Естественно, это первая Жизель — красавица «с фиалковыми глазами» Карлотта Гризи, по сути вдохновившая на создание этого шедевра и композитора, и либреттиста, и хореографа. И по большому счету вместе с тем, как Гризи покинула Францию, а позже и балетную сцену, спектакль «Жизель», несмотря на свой грандиозный успех на премьере, сошел с афиш европейских театров и был бы невозвратно утерян, если бы не… русский балет. А точнее, если бы не один обрусевший француз, который был свидетелем парижской премьеры и вдобавок братом первого Альберта — Люсьена Петипа. Да, конечно, речь о Мариусе Ивановиче. Современники говорили, что Петипа переносил спектакль Коралли-Перро по записям. Но при этом он трижды ставил «Жизель» — в 1884, в 1899 и в 1903 годах (последняя редакция делалась для неповторимой Анны Павловой). Вилисы Петипа были лишены своей вакхичности, но обрели стройность и симфоничность танца.
«Жизель» – история самого мистического балета«Жизель» почти после полувекового забвения с триумфом вернулась в Париж благодаря Дягилевским сезонам.
Именно в России родились Жизели, ставшие эталоном XX столетия: Анна Павлова, Тамара Карсавина, Ольга Спесивцева, Марина Семенова, Галина Уланова. И да, именно благодаря этим балеринам Жизель снова стали исполнять танцовщицы Франции, Великобритании, а затем всей Европы и США.
