Ничего нельзя оставить - сопрут - 3
Лет семь назад я написал два этюда с подобным названием и как-то забросил эту тему, но сегодня меня просто вынудили ее продолжить.
Вороватость русского народа - притча во языцех и с этим не поспоришь. Чем беднее и распущенней народ - тем он вороватее. Семьдесят лет подряд коммунисты нам внушали, что все, окружающее нас, - наше, народное. Поэтому в советские годы народ крал не стесняясь. Помню как на, разрушенном ныне, заводе ЗИЛ, рабочие, пряча в ботинки гаечные ключи, которые потом продавали на рынке в Царицино, с усмешкой так и говорили: «мы не воруем, мы - свое берем!» Я грешный, работая в МАДИ, также приложил руку к «своему» добру, перенося домой парты, стулья и даже лампы из института. Приходит на память мой дед, красный конник, громивший монастыри и церкви, отнимавшего у попов и богачей зерно на продразверстку. И наших далеких «хитромудрых» предков, про коих Антон Павлович Чехов написал рассказ «Злоумышленник»...
Так что приятие воровства уже генетически записано в нас. Много поколений должно сменится пока это положение изменится и изменится ли вообще?
А пока, как сказано в бессмертной комедии «Берегись автомобиля» - «воруют, много воруют»...

Сегодня утром прошел дождь. Прошел и... закончился. Поэтому я вышел на улицу без зонта и в легких ботинках. А подлый обманщик дождь неожиданно возвратился! И еще как возвратился - с утроенной силой, превратив мостовые в реки, а площадки - в озера. Вымокнув, как собака, я пулей влетел к себе домой, проклиная все на свете - и этот чертов дождь, и свою доверчивость, и свою безалаберность.
Но стоило мне только закинуть мокрую одежду в стиральную машину, как раздался звонок в дверь. В дверь мне обычно звонит только сосед, чтобы поклянчить 200 рублей на водку, но в последние несколько месяцев состояние его настолько ужасно, что он уже и на водку не просит. Остальные звонят по телефону. А звонок странный - непривычный! Ленка, увидя мои забытые габариты, звонит так, что мертвого разбудит. Этот звонок неровный какой-то, неуверенный...
Ну подхожу... открываю... сосед, врач с 5 этажа, совершенно мокрый и совершенно взбешенный, с таким лицом, будто бы он, под этим дождем, пробежал как минимум километр. Молодежи, которой покажется это удивительным, напомню, что ему уже 52 года. Его желтый китайский дождевик, мокрый, как Восточно-Китайское море, сполз с одного плеча, так, что дождь уже полностью залил его легкую курточку. Но его, как кажется, это не волновало.
- Твоя мама не видела в окно ничего удивительного - без «здравствуй» или «привет» выпаливает он.
- Нет, не видела, поскольку уже больше года назад как умерла. - отвечаю я.
- А...а... - протяжно произносит тот, не соболезнуя и, судя по виду, душою и разумом находясь где-то не здесь.
- Чего надо? - наконец спрашиваю я и словно бужу этого чудика.
- Да! - с жаром говорит он - Я оставил велосипедные колеса у подъезда и поднялся к себе на пятый с рамами, а когда вернулся - колес уже не было!
- Спиздили! - резюмирую я.
- Да!
Ситуация! В проливной дождь, когда хороший хозяин не то, чтобы собаку на улицу, жену в магазин не отправит, в течение пяти минут бесследно исчезают велосипедные колеса. А я-то думаю - куда я дел велосипедный замок? Значит точно - я пристегнул его к загородке, а, когда вечером приехал, его уже не было. То, что его украли - я предположить не мог - кому он нужен, поэтому подумал, что позабыл, как потерял его где-нибудь плохо пристегнув. Нет - теперь ясно - его тоже украли!
- Значит не видел? - Этим вопросом он вывел меня из состояния задумчивости.
- Нет. В ту комнату мы теперь редко заходим. Жена, в основном, там шьет по вечерам...
- Там вроде такси какой-то стоял... - продолжил сосед.
- Черт знает! Когда я пришел, ни тебя, ни таксиста еще не было.
- Ясно... - протянул он и, не прощаясь, удалился.
Я выглянул в окно - он беспорядочно ходил по стоянке, выспрашивая что-то у редких водителей. Видимо про таксиста и свои колеса. А я подумал, что в Этойстране, для таких разинь, как этот, надо пословицу «На чужой каравай...» переделать «Имеешь каравай - рта не разивай», а то отнимут!