Интервью с министром иностранных дел Польши Гжегожем Схетыной (Grzegorz Schetyna)
Gazeta Wyborcza: Вы видели карикатуру на себя агентства РИА Новости ? Вас изобразили в виде цепного пса американского империализма, который лает на Россию.
Гжегож Схетына: Я всегда с улыбкой рассматривал карикатуры 50-х годов, пика холодной войны. Надо признать, что враги коммунизма тех времен были прекрасно нарисованы. «Цепные псы реакции» — это абсолютно элитная компания. Когда я увидел этот рисунок, я даже улыбнулся. Если ко мне попадет оригинал, я с удовольствием вставлю его в рамку и повешу на стену.
Мои критики, как мне кажется, просто совершенно не представляли, каким был национальный состав 60-й армии, освобождавшей Освенцим. Поэтому они так остро реагировали, подключили своего министра иностранных дел. Поэтому сейчас произошла такая эскалация.
Но ведь это было не антироссийское высказывание, а просто ответ на вопрос журналистов, почему в Аушвице присутствует президент Украины Петр Порошенко, но нет Владимира Путина. Так что теперь россиянам приходится держать марку и продолжать спор, хотя, как мне кажется, он становится все более бессодержательным.
— Я вспоминаю высказывание депутата Йоньского о Варшавском восстании [что оно произошло в 1989 году]. Я не думаю, что это самый компетентный человек в вопросах исторической политики.
Что касается «Права и Справедливости», я удивлен. До сих пор Ващиковский повторял, что с Россией следует действовать жестко, вести решительную, а не мягкую политику, которую якобы вело правительство Гражданской платформы (PO) и Польской крестьянской партии (PSL). Я не знаю, что внезапно поменялось.
— У нас вообще не было такого спора, мы не хотели его вести. Но следует четко сказать, что россияне все равно будут заниматься подобной пропагандой даже без особых поводов. Они будут напоминать, что поляки оккупировали Кремль, «совершили предательство», вступив в НАТО, что они благоволят Америке.
С другой стороны, это должно заставить нас задуматься, что прошло столько лет, а российская пропаганда с такой легкостью вернулась в колею 50-60-х годов. Это меня поражает. Это очередное доказательство, что определенного рода поведение в политике, к сожалению, вечно. Остается надеяться, что когда-то это все-таки изменится.
— Идея, которую я назвал интересной, приобрела несколько иное звучание из-за того, что попала в СМИ. Если кто-то готовит такой важный план, требуется много работы. Если торжества 8 мая на Вестерплатте должны стать важным событием, сложно принять факт, что представители стран, которые могли бы принимать в них участие, узнали о них из прессы. Со всем моим уважением к журналистам.
— Я подтверждаю свои слова. Нас пока нет за переговорным столом, так как просто нет стола, и в этом проблема. Я нахожусь в постоянном контакте с министром иностранных дел Франции Лораном Фабиусом (Laurent Fabius). Только что я разговаривал с главой немецкого МИД Франком-Вальтером Штайнмайером (Frank-Walter Steinmeier) о ситуации в российско-украинских отношениях и возможностях возобновления диалога.
Трагедия сегодняшней ситуации в том, что к договоренностям по прекращению огня на Украине невозможно придти ни в нормандском, ни в женевском, ни в каком другом формате. И нам следует постоянно об этом помнить: там на Восточной Украине, в Донбассе, в Мариуполе гибнут люди, сражаются танки, падают ракеты и артиллерийские снаряды. Именно это настоящий вызов для политики, а не дискуссия, кому причитается больше славы в годовщину окончания Второй мировой войны.