Как истинные артисты, команда вышла на своеобразный поклон, в результате которого было дано исчерпывающее интервью о породах выловленной рыбы. Хотя, на мой взгляд, рыба ослик явно доминировала количеством над шевелящимися усатыми креветками. Из числа несметных сокровищ, морское дно поделилось с нами обломком глиняной амфоры, которая со временем наверняка займет достойное место в краеведческом музее, на радость новым поколениям археопатов.
Следующим действием было кормление чаек. Как и другие действия, процедура была досконально отрепетирована ее участниками. Весь актерский состав прибыл вовремя и, хотя большая его часть никогда не пользовалась часами, эффект собаки Павлова еще никто не отменял. Только что над нами безмятежно синело небо и вдруг нагрянул момент истины Хичкока с его "птицами". Подобно другим, военным баталиям, когда-либо развертывающимся на театральных подмостках, массовке отводилась главная роль.
И это давало тот положительный эффект, которого невозможно добиться никаким другим способом при разделке рыбы - взгляды всех присутствующих были полностью отвлечены от столь неаппетитного зрелища. Многочисленная армада птиц, величаво парила рядом с судном. Своей синхронной с ним скоростью чайки напоминали самолеты выполняющие дозаправку в воздухе. Некоторые, наиболее наглые пернатые хулиганы, летели так близко, что при желании можно было погладить их ярко-желтые клювы. Единственное, что отличало их от истребителей в дальнем походе возле танкера, так это то, что те не сталкивались в воздухе, с матерными криками выхватывая друг у друга заправочный шланг. Горластые и голодные, они с убийственной точностью пикировали на бросаемые им ошметки, затевая в образовавшейся давке яростную борьбу. Зрелище было страшно и завораживающе. Птиц было так много, что казалось, им ничего не стоит прорвать нашу оборону, короткой атакой утащить весь улов и напоследок перевернуть баркас. Очень может быть, старина Хичкок, был свидетелем подобной процедуры кормления, и знаменитые "Птицы" родились под пережитыми впечатлениями. Но вот сцена опустела. Улов спрятан в корзинки, резиновый пол вымыт, а на поддоны грилей засыпан слой крупной, каменной соли. В качестве аперитива нам было отведено время для купания. Судно стояло на якорях в симпатичной бухте, с удивительной чистоты водой. Первое же погружение дало понять, как обманчиво близко располагалось дно. По крайней мере, что бы его достичь пришлось прибегнуть к продувке. Население дна не слишком радовало обитателями. Морские огурцы, ежи, маленькие крабы, густые водоросли, вот собственно и вся флора и фауна. Мдас. Это вам не Красное море и даже не Эгейское, где после погружений, радужные сны снятся не один месяц. С другой стороны, мы ведь разгружаем спекшиеся мозги! Зачем нам, в таком случае, все эти сказочные переживания? Да и без погружения в сказку, Адриатическое море дарит незабываемые ощущения. Теплая, как парное молоко, вода нежнейшим туманом обволакивает тело. Шелковистые, невесомые волны, чуть покачивают достигший полного расслабления организм, над головой медленно колыхается чистейшая синева неба, а извилины наконец то распрямляют усталые линии. Не чудо ли? Вылезали на борт голодные, как семеро волков в обнимку с хорошим и здоровым аппетитом. Как оказалось, пошатывающиеся фигуры появились на судне чуточку раньше, чем следовало. На грилях дожаривались последние порции рыбы и от этого запаха можно было бы сойти с ума, или грохнуться в заслуженный обморок. Но угощение, не заставило себя долго ждать. Перво-наперво перед нами поставили громадное блюдо с зажаренной до хруста мелкой рыбешкой обложенной дольками лимона. Предусмотрительные хозяева не снабдили нас вилками, иначе травм было бы не избежать. Подобно недавним чайкам мы с голодным клекотом бросились на пескаря. Блюдо тотчас же исчезло под крыльями растопыренных пальцев. Это была не степенная трапеза, когда кушанье благородно смакуется под неторопливую беседу. Это была самая настоящая и наинекультурнейшая обжираловка. Со всех концов стола неслось чавканье. По-русски, по-чешски, по-немецки, французски... Какая то первобытная дикость охватило членов собрания рыболовов-экскурсантов. Под звуки работающих на всю катушку челюстей, постанывая и поскуливая, мы безостановочно ПОЖИРАЛИ все до чего могли дотянуться. Трижды менялось блюдо, и трижды никто не делал паузы хотя бы на глоток пива. Голод возникающий на морской прогулке в паре с первозданной свежестью продукта, творил чудеса даже среди подрастающего поколения. Детские молочные зубы по взрослому рвали на части золотистые бока, безо всяких там "Попить". И только когда была подана главная перемена блюд, то есть тот же ослик сотоварищи, но уже в более кондиционном виде, сотрапезники счастливо отдуваясь и вытирая пот с благородных лбов, стали посылать персонал за пивом. Да друзья мои. Это была Жратва. Настоящее, всамделишнее, с уготованными адскими муками (совести по диете) - его величество чревоугодие. Смею со всей серьезностью заверить, что согрешивших против его канонов, а именно воздержавшихся от вкуснейшей и обильнейшей пищи, на борту не было. А жаль. Можно было бы использовать в сюжете. И еще как использовать. Но набитое до отказа брюхо - плохой советчик для фантазий и выдумок. Тем более, что огромных блюд с крупной, но от этого не менее восхитительной рыбы, было аж 4 штуки. Обессилено стенная на русском, чешском, немецком и французском, мы умяли это все.