Нельзя сказать, что идея исхода была всем по душе. Постоянный ропот в пустыне говорил, что для многих исход был настоящим потрясением. Налаженная жизнь, пусть и с некоторыми трудностями, вдруг закончилась, и надо было поспешно бежать, оставив все нажитое. В конце концов, фараон не был вечным, и можно было бы просто дождаться, пока он умрет, погибнет на войне или его сместят во время дворцового переворота.

Израиль жил обособленно в дельте Нила, где были хорошие пастбища для скота в земле Гешем, и за четыреста лет сроднился с этой землей: вместо шатров были построены дома, на огородах выросли дыни, лук и огурцы.

Это Моисей все испортил и стал причиной ожесточения сердца фараона против Израиля: торопливый пасхальный ужин для многих евреев исхода стал настоящей катастрофой. Господь буквально согнал Израиль с насиженных мест. Теперь вместо домов с огородами в дельте Нила — сухая пустыня: «Сыны Израилевы сидели и плакали».

Пасха воспринималась евреями как катастрофа. Но в истории Израиля она оказалась благой катастрофой — быстрой и радикальной переменой, которая открывала новые возможности, другую перспективу. О таких «катастрофах» мы говорим: «Не было бы счастья, да несчастье помогло».

Евреи так и могли бы остаться с дынями и огурцами в Египте и раствориться среди других народов, забыв о Боге своих отцов и о своей великой роли в истории. Сегодня от Древнего Египта остались только пирамиды. Без пасхальной катастрофы не было бы библейской истории израильского народа и не наступила бы христианская эра. Так и для апостолов пасхальная катастрофа стала благой катастрофой. Христос воскрес, а вместе с Ним для новой жизни воскресли и ученики.