- Когда улетаешь?
- Завтра утром.
- Как хорошо, что застала тебя. Давай вечером встретимся. Сможешь? Где, на площади Восстания? Да, мне удобно. Ты успеешь сделать покупки, я тебя там найду.

Не часто удаётся посидеть с подругой, лакомясь кофе и разговором.
Может быть, поэтому каждая такая встреча волнует, как свидание. Не то волнение, чтобы понравиться, очаровать и не разочароваться - редкие встречи с подругами, это как заглянуть в особое зеркало: о чём пойдёт разговор, что окажется важным сказать о себе? Увидеть себя её взглядом.
Почему-то вспомнила детство, родителей. Рассуждаю, зачем пишу рассказы, и что начала рисовать.

Это глаза её так действуют на меня. Нет, улыбка. И глаза, и улыбка, и поворот головы. И голос мягкий, и сдержанность. А ещё, в ней достоинство тех женщин, кого отец растит как принцессу, брат оберегает как семейную реликвию, муж чтит как королеву.
 И не сразу скажешь, чем красива. Слово «обаяние» здесь не подходит, как мишура цветущей розе. Как фейерверк рассвету. Как фонарь Луне на бархате неба.

А рука её тверда и надёжна как рука сестры по крови.
На такую женщину хочется походить. Сравнение с ней как комплимент.

Вечер пролетел. Кофе и прогулка по расцвеченным огнями улицам позади. Завтра самолёт поднимет тебя в небо, морозное и ясное.
Вспоминаю фото твоих дочерей, внука, обрывки фраз, голос. И засыпаю в сладком тумане впечатлений.
- Какая же ты красивая, Маришка. Марина Глазунова.