УДК 94 (35) «-02» (093) Селевкиды + 930 (37) .07 Юстин

Тихонов В. А.

Царь Селевк II Каллиник (годы власти: 246–225 гг. до н. э.) в сочинении Марка Юниана Юстина «Эпитома сочинения Помпея Трога «История филиппика»»



Аннотация: Анализ информации древнеримского историка 3 в. о военно-политических событиях правления в державе Селевкидов царя Селевка II Каллиника позволяет оценить достоверность его изложения, выявить более правдоподобные и менее правдоподобные фрагменты.

Ключевые слова: Марк Юниан Юстин, Селевк II Каллиник, Птолемей III Эвергет, Третья Сирийская война (война Лаодики), древнеримские историки, Сирия, Египет.

King Seleucus II Kallinikos (years power: 246–225 BC) in the work of Markus Junianus Justinus "Epitome of Pompey Trogus’ "Historiae Philippicae""

V. A. Tikhonov

Abstract: the analysis of the information of the Roman historian 3th cent. about politico-military events of the reign in the power of the Seleucid king Seleucus II Kallinikos allows to estimate the reliability of his narrative, to identify the more plausible and less plausible fragments.

Keywords: Marcus Junianus Justinus, Seleucus II Kallinikos, Ptolemy III Euergetes, the Third Syrian war (Laodice’s war), the Roman historians, Syria, Egypt.

Античная нарративная традиция о царях династии Селевкидов (312–64 гг. до н. э.) крайне избирательна. Более или менее подробную информацию античные авторы оставили нам только об основателе династии Селевке I Никаторе (годы власти: 312–281 гг. до н. э.) (Аппиан, Юстин и Плутарх), о самом могучем царе династии праправнуке основателя династии Антиохе III Великом (годы власти: 223–187 гг. до н. э.) (Полибий, Аппиан и Юстин) и о преследователе евреев сыне Антиоха Великого Антиохе IV Епифане (годы власти 175–164 гг. до н. э.) (Библия и христианский писатель Иероним Стридонский). Прочие двадцать три царя династии из двадцати шести почти не пользовались вниманием авторов античных и, соответственно, ввиду отрывочности и небольшого объёма информации в источниках о них, слабо изучаются современной исторической наукой.
Между тем, один из двух античных историков (наряду с Аппианом), оставивших нам связное описание истории династии Селевкидов, Марк Юниан Юстин (3 в.) посвятил отцу Антиоха Великого царю Селевку II Каллинику (годы власти: 246–225 гг. до н. э.) целую книгу (книга двадцать седьмая) своего сокращённого изложения труда Помпея Трога. Поскольку Аппиан в своём кратком обзоре истории Селевкидов практически ничего не сообщает об этом царе, то Юстин становится нашим главным источником по царствованию Селевка Каллиника. В большинстве случаев при изучении царствования Селевка Каллиника приходится следовать именно Юстину, его тенденциозности и его избирательности, пытаясь установить события и их суть в правление Селевка Каллиника над обширными пространствами Сирии, Месопотамии, Малой Азии, Ирана и Средней Азии.
Селевк Каллиник представлен у Юстина злодеем и неудачником. Его отец царь Антиох II Теос (Бог), умирая, оставил сыну крайне запутанную политическую ситуацию, связанную с наследованием его царства. С одной стороны, Селевк был старшим сыном царя (от первой жены царицы Лаодики). С другой стороны, Антиох развёлся с матерью Селевка Каллиника, первой своей женой Лаодикой, чтобы жениться на египетской принцессе Беренике. Брак с Береникой был политическим. Предполагалось, что именно сын, появившийся от этого второго брака и станет царём после смерти отца, укрепив, таким образом, отношения Селевкидов с птолемеевским Египтом.
Ситуация резко осложнилась, когда перед смертью Антиох II покинул свою вторую жену с маленьким наследником и вернулся к первой жене Лаодике со старшим сыном Селевком. Ещё более усложнилась ситуация из-за смерти Антиоха, вскоре последовавшей после этого возвращения. Смерть эта была явно неожиданной – пошли слухи, что Лаодика отравила своего мужа.
По праву первородства престол Селевкидов должен был принадлежать Селевку. По договору с Египтом о женитьбе Антиоха на Беренике – не Селевку, а маленькому царевичу, сыну Береники. По последней воле умершего царя Антиоха (перед смертью царь бросил молодую жену) – снова Селевку. По подозрительным обстоятельствам смерти Антиоха – снова сыну египтянки Береники. Хотя об отравлении Антиоха много говорили, вряд ли можно считать этот факт точно установленным. Вся античная нарративная традиция, дошедшая до нас об этих событиях, имеет явно проегипетский характер, является не очень-то правдивой пропагандой Птолемеев.
То, что было неясно с правовой точки зрения, могло быть в этом случае решено только силой. Береника явно не пользовалась популярностью при дворе Селевкидов и в их столице – большинство склонялось к передаче власти Селевку. Поняв это, Береника с маленьким сыном бежала в Дафну – предместье столичного города Селевкидов Антиохии-на-Оронте с главным храмом царства, храмом Аполлона. Возможно, она укрывалась в храме как молящая о защите. Этот известный храм, очевидно, считался местом неприкосновенным, насильно вытащить из такого храма молящего о защите было бы тяжким религиозным преступлением, на которое не мог пойти даже царь.
Брат Береники египетский царь Птолемей Эвергет, услышав об угрозе жизни сестре, двинулся с войском из Египта в Дафну спасать сестру. От столицы Египта Александрии-при-Египте до Антиохии-на-Оронте по суше примерно тысяча двести километров. Войско пешим маршем способно было преодолеть это расстояние примерно за два месяца. При этом понятно, что такое вторжение означало бы войну, что это был бы не просто марш, а прорыв с боями. Морской путь был короче и быстрее, но само снаряжение флота из транспортных кораблей для пехоты, конницы и боевых слонов могло отнять достаточно много времени.
Береника с сыном в храме, скорее всего, оказалась полностью блокированной, без еды и питья, и дала себя обмануть. За выход из храма её враги обещали ей и её сыну жизнь. Её обманули – царица Береника была убита вместе со своим сыном, претендентом на престол Селевкидов, после того как покинула своё убежище. Общественное мнение обвиняло в этом злодеянии против богов и людей не только нового царя Селевка, но прежде всего его мать, царицу Лаодику, подстрекавшую сына к этому убийству.
Такое убийство, естественно, не могло остаться безнаказанным со стороны Птолемея Эвергета. Египетский царь со своим войском прошёл опустошительным ураганом по землям Селевкидов вплоть до Вавилонии (от Антиохии до Вавилона примерно девятьсот километров) и едва ли не до отдалённой Бактрии (от Вавилона до Бактрии примерно две тысячи четыреста километров). Птолемей Эвергет даже провозгласил себя царём державы Селевкидов [3, с. 530]. Эта так называемая Третья Сирийская война или война Лаодики (246–241 гг. до н. э.) поставила царство Селевкидов на грань полного уничтожения [16, p. 184].
Из одного папируса 246 г. до н. э. известно, что флот Птолемея высадил десант в Киликии, который занял столицу державы Селевкидов Антиохию-на-Оронте [21, p. 53–55, №27]. Сам египетский царь с сухопутным войском направился сразу в Вавилон, чтобы поставить под контроль восточные сатрапии царства Селевкидов (надпись из Адулиса) [11, с. 69–70].
Изложение Юстином этих драматических событий царствования Селевка Каллиника несёт несколько важных акцентов. О вступлении на престол Селевка Юстин пишет безо всяких указаний на сомнительность правовых обстоятельств такого воцарения. Очевидно, в источнике Юстина-Трога было достаточно ясно обозначено, что все в царстве Селевкидов, от кого это зависело в серьёзной степени, ни о каком другом наследнике Антиоха II, кроме Селевка Каллиника, и слышать не хотели [5, с. 198]. При дворе и в самом царстве Селевкидов второй брак Антиоха с чужеземкой из враждебного царства Птолемеев многие считали неприемлемым. У египтянки Береники, после смерти бывшего мужа оказавшейся в столице Селевкидов, не осталось здесь сторонников. Тем не менее в официальных надписях на подконтрольных Птолемею Эвергету территориях именно маленький сын Береники Антиох был признан царём державы Селевкидов [22, p. 465–466, №267].
Египетское влияние было нежелательным для большинства влиятельных людей царства. Можно предположить, что прямо или косвенно это было связано с принципиально иной политикой по отношению к греческим полисам, проводившейся Птолемеями в Египте, по сравнению с отношением Селевкидов. Греческие полисы в царстве Селевкидов основывались в большом количестве и имели относительно широкую автономию. В царстве Птолемеев греческих полисов почти не было, а имевшиеся не имели столь широких прав, как полисы селевкидские.
Это было связано с большей этнической консолидированностью и географической изолированностью эллинистического Египта по сравнению с царством Селевкидов. Основу египетского населения составляли представители египетского этноса. Цари Селевкиды вынуждены были предоставлять достаточно широкие автономные права отдельным полисам и династам своего царства, ввиду нехватки сил для укрепления своей власти над своей обширной и рыхлой державой. Одного господствующего этноса в царстве Селевкидов никогда не было. Внедрение жёстких египетских порядков в практику управления царством Селевкидов грозило усилением сепаратизма как греческих полисов, так и прочих автономных территорий царства.
Но судя по успешному переходу многих прибрежных греческих полисов на сторону Птолемея, во время этой войны первоначально единства в отношении к Птолемеям среди полисов царства Селевкидов не было. Прибрежные полисы были связаны достаточно тесными торговыми связями с Египтом, поэтому выступили на стороне Птолемея. Города в глубине территории царства, в Вавилонии и Иране, не испытывали особенных симпатий к Птолемею и остались верны Селевкидам.
Царство Селевкидов оказалось на краю гибели или поглощения державой Птолемеев. Однако, в этот момент Селевк в своей борьбе с Птолемеем и с прибрежными греческими полисами своего царства проптолемеевской ориентации обрёл очень сильного союзника – массу аборигенного населения Египта. Против Птолемея и его политики внешней экспансии в самом Египте поднялось восстание, порождённое тяжкими военными налогами и голодом (Канопский декрет) [20, p. 112]. Египетское население тяготело к автаркии, желало видеть своего царя царём только и прежде всего Египта, а не прочих стран. Египтяне со времён Персидского царства опасались поглощения своей страны мировой державой. Для них успешные завоевания своего царя Птолемея македонского происхождения представляли угрозу независимости самого Египта, угрозу потери преобладания египетского этноса в державе Птолемеев.
Птолемей очистил большинство территорий Селевкидов, им захваченных, и бросил свои силы на подавление этого внутриегипетского антиптолемеевского движения (245–244 гг. до н. э.) [6, с. 124]. Цари Каппадокии и Понта выступили на стороне Селевка Каллиника [7, с. 317; Сапрыкин, с. 59–61]. Селевкиды были спасены. Правда, многие прибрежные города Селевкидов оказались на длительный срок в составе царства Птолемеев, даже аванпорт столицы, главная военно-морская база царства Селевкия-в-Пиерии [9, с. 117]. Вообще, все эти неурядицы в царстве Селевкидов в целом значительно усилили Египет [12, с. 92].
Селевк пытался применить свои морские силы против отложившихся городов, но его флот был уничтожен штормом. Этот эпизод, приводимый Юстином, считается некоторыми исследователями неподлинным.
Вскоре города, первоначально отложившиеся от Селевка и пославшие против него войска и силы флота, очевидно, недовольные отношением своего нового хозяина Птолемея к их автономии, частично вернулись под власть Селевка [17, p. 96]. Этому способствовали и многочисленные льготы, которые Селевк Каллиник предоставил греческим полисам Малой Азии [19, p. 44]. Попытка сравнить уровни налоговой нагрузки на население царства Селевкидов и птолемеевского Египта показывает, что Птолемеи выколачивали с египетского населения налогов в несколько раз больше в расчёте на душу населения, чем Селевкиды со своего населения [15, p. 249].
Вторым бедствием царствования Селевка, по Юстину, был мятеж против него его брата Антиоха Гиеракса в Малой Азии. В условиях тяжелейшей войны с Птолемеем Селевк разрешал брату хозяйничать в этой части царства, набирать для борьбы с Египтом галатских наёмников. Кончилось тем, что Гиеракс двинул своих галатов не против египтян, а против самого Селевка, пытаясь его свергнуть. Галаты разгромили армию Селевка, сам царь чудом спасся. Но наёмники не собирались считаться и с победителем Гиераксом. В конце концов, Селевк разгромил Гиеракса. Галатов успешно разбил пергамский царь, которого Юстин ошибочно называет Эвменом Вифинским. По Юстину получается, что владения Селевкидов в Малой Азии так и остались в руках пергамского царя. Известно, однако, это не так.
Мятеж Антиоха Гиеракса против царя Селевка Каллиника не является чем-то необычным для державы Селевкидов. Огромное и разнородное, это государство никогда не отличалось прочностью и единством, мятежи в отдельных частях страны против центральной власти постоянно сотрясали его. В ходе этих антиселевкидских восстаний от царства отделились Пергам, Каппадокия, Армения, Мидия-Атропатена, Парфия, Бактрия, Палестина. Узурпаторы из числа царских родственников пытались установить свою власть в Вавилонии и Малой Азии. Поэтому мятеж Гиеракса в тяжелейший момент царствования Селевка Каллиника был в значительной степени закономерным явлением. Малоазийские владения Селевкидов не раз становились базой для правителей-сепаратистов.
В ходе борьбы с Антиохом Гиераксом Селевк Каллиник, как это известно из других источников, в какой-то момент пошёл на раздел власти – Гиеракс стал соправителем Селевка и стал управлять малоазийскими владениями Селевкидов [2, с. 19]. Возможно, что малоазийские греческие города, то поодерживавшие Селевка Каллиника, то переходившие на сторону Птолемея, в очередной раз предпочли в этой войне братьев выступить против Селевка. По-крайней мере, именно из-за этой усобицы из-под власти Селевкидов окончательно вышли правители Пергама [18, p. 19].
Гиеракс бежал сначала в Каппадокию к своему тестю, царю Ариамену, потом к Птолемею Эвергету в Египет. Везде он оказался нежелательной персоной, а Птолемей даже заключил его под стражу. С помощью какой-то проститутки, с которой Гиеракс имел отношения, он бежал из-под стражи, но вскоре погиб от рук разбойников, хотя есть версия о гибели Гиеракса от рук собственных наёмников [7, с. 317].
Селевк умер после падения с лошади.
Юстин в нескольких местах своего повествования сокрушается об участи Азии, под которой, очевидно, имеет ввиду Малую Азию, терзаемой нашествиями – галатов, пергамского царя, Птолемея и междоусобной войной двух Селевкидов.
Оба Селевкида у Юстина в этих событиях показаны негативно. Селевк – убийца мачехи и своего сводного брата. Гиеракс – испорченный не по годам жаждой власти юноша. Не обходится у Юстина и без божественного вмешательства – флот Селевка был уничтожен бурей богами в отместку за его убийства Береники и её сына. Между тем, борьба Селевка с Береникой и её сыном – обычная схватка за царский трон. Проигравшие в этой борьбе, как правило, уничтожались. Если бы одержала победу Береника, то вряд ли она поступила бы с побеждённым Селевком более гуманно, чем он поступил с ней после своей победы.
Повествование Юстина о Селевке Каллинике несколько неожиданно для этого историка насыщено военно-морскими эпизодами. Греческие города Малой Азии, восстав против Селевка, снаряжают флоты для борьбы с ним. В ответ Селевк также строит огромную морскую армаду, которая быстро гибнет от шторма. Никаких конкретных описаний противоборства флотов у Юстина нет. Между тем, в ходе этой войны с Селевком Птолемей использовал флот в больших масштабах. Об этом говорит большое количество прибрежных плацдармов, захваченных Птолемеем в этот период в Малой Азии. При этом Юстин умудряется о военно-морских силах Птолемея не сказать ни слова. Такая странность текста Юстина – следствие достаточно грубого и неаккуратного сокращения источника.
Юстин ни слова не говорит о бурных событиях на востоке державы Селевка в этот период. Селевк Каллиник, очевидно, во время противоборства Антиоха Гиеракса, признанного соправителем Селевка, с галатами и Пергамом в Малой Азии [1, с. 214], ходил походом против восставших восточных территорий своего царства – Парфии и Бактрии. Причём в ходе этого восточного похода ему удалось переманить на свою сторону восставшего правителя Бактрии, с которым они сумели нанести поражение непокорной Парфии [8, с. 178]. Современные историки мало ценят сведения Юстина о Селевкидах, считая даже, что Юстин излагает сведения из трудов официальных придворных историков парфянских царей, враждебно настроенных против Селевкидов [1, с. 213].
Косвенным образом Юстин сообщает о фактической независимости нескольких территорий в Малой Азии, когда-то подчинявшихся Селевкидам, - Пергамского царства, Каппадокии. Со времён деда Селевка Каллиника Антиоха I Сотера царство терзала галатская проблема – три воинственных галатских племени засели в центре Малой Азии на севере Фригии, как в разбойничьем гнезде, и совершали набеги на окружающие земли, поддерживали всяких узурпаторов, чтобы поживиться добычей на войне. Именно из-за галатов в конечном счёте многие территории Малой Азии отделились от царства Селевкидов – Вифиния, Понт, Каппадокия, Пергам. Описание безобразий галатов у Юстина вполне правдоподобно.
Отличаясь бестолковой отрывочностью повествование Юстина о Селевке Каллинике – это история бедствий царства Селевкидов, подвергавшегося в этот период нашествиям сил Птолемея Эвергета, галатов и внутренним мятежам Антиоха Гиеракса и греческих приморских городов, вставших на сторону Птолемея. Никаких легендарных сведений о Селевке Каллинике Юстин, в отличии от своего повествования о Селевке Никаторе, не приводит.
О Селевке Каллинике и многочисленных войнах, которые ему пришлось вести, среди сочинений античных авторов, дошедших до нас, кроме Юстина, более или менее подробно пишет только Полиен (2 в.) в сборнике «Стратегемы» («Военные хитрости») – «стратегемы» под названием «Селевк» (шестая стратегема) (Polyaen 4, 9, 6), «Антиох Гиеракс» (Polyaen 4, 17) и «Лаодика» (Polyaen 8, 50).
В шестой стратегеме раздела «Селевк» Полиен уточняет, что Селевку Каллинику после тяжёлого военного поражения пришлось скрываться, переодевшись в одежду оруженосца командира царской «илы» (конного подразделения) Гамактиона, и только, когда царь оказался в относительной безопасности среди остатков своего разбитого войска он открыл своё настоящее имя.
В стратегеме «Антиох Гиеракс» Полиен приводит военную хитрость этого мятежника: Гиеракс бежал с небольшим войском в Месопотамию, оттуда в Армению к тамошнему правителю Арсаму, полководцы и родственники Селевка Каллиника Ахей и Андромах преследовали его с большим войском и нанесли ему сильное поражение, раненый в битве Гиеракс, распустив слух о своей смерти и сделав вид, что его войско сдаётся, сумел разгромить часть войск противника. Характерно, что названные здесь по имени два высших командира Гиеракса Филетер Критский и Дионисий Лисимахийский судя по их патронимикам явно были обыкновенными греческими наёмниками-иностранцами. Становится понятно, что Гиеракс воевал с помощью наёмников, и поэтому, когда у него кончились деньги на оплату их услуг, проиграл.
Стратегема Полиена «Лаодика» сообщает много подробностей гибели царицы Береники и её сына. Малолетний сын Береники по настоянию царицы Лаодики был убит раньше своей матери. Однако, Береника после убийства сына нашла возможность обратиться к народу, прося сострадания и защиты. Убийцы сына Береники вывели к народу окружённого стражей подставного ребёнка, выдав его за сына Береники и заявляя таким образом, что никакого убийства не было. Видя возбуждение народа, враги Береники были вынуждены предоставить ей охрану из галатов-наёмников и крепость в качестве резиденции, а также поклялись, что не будут покушаться на жизнь Береники. Береника не верила этим клятвам, но её любовник и придворный врач Аристарх уговорил её поверить лживым клятвам её врагов. В момент убийства телохранителями Береники были вооружённые женщины («щитоносцы»), которые и погибли вместе с ней. Однако, сторонницы Береники Панариста, Мания и Гефосина, тайно похоронив её, сумели выдать за неё другую и от имени погибшей царицы издавали распоряжения. В частности, брату Береники египетскому царю Птолемею Эвергету именно благодаря этому обману удалось почти без боя захватить огромные территории державы Селевкидов от Малой Азии до Индии.
В этой запутанной истории смерти царицы Береники интересны указания на значительное политическое влияние, которое обрёл народ столицы царства Селевкидов Антиохи-на-Оронте в момент междуцарствия и династических дрязг. Именно благодаря этому влиянию Береника осталась живой некоторое время после смерти сына. Однако, местным войскам, ополчениям городов и греческим наёмникам Береника доверяла столь мало, что безопасно себя чувствовала только под охраной наёмников-галатов. Если Юстин указывает, что Береника скрылась в храме в Дафне, то Полиен говорит о какой-то сильной крепости, как месте убежища царицы. В данном случае картина, нарисованная Юстином, выглядит правдоподобнее, тем более, что Полиен не называет названия крепости, где, якобы скрывалась Береника. Упоминаемые Полиеном тяжеловооружённые женщины-телохранительницы Береники, якобы погибшие вместе с царицей, указывают, что в решающий момент охранники-галаты бросили Беренику, то ли в силу своей не очень-то большой надёжности, как воины и охрана, то ли подкупленные врагами Береники.
Сведения Полиена большей частью не противоречат общей картине, набросанной Юстином, и, подобно последнему, Береника у Полиена показана в благоприятном свете, что говорит об использовании Юстином и Полиеном какого-то общего недошедшего до нас проптолемеевского источника.
Селевк Каллиник не практиковал, в отличии от своего прадеда Никатора, никакой пропаганды в свою пользу. Дипломатических усилий и умений Каллиник тоже не проявил. Он явно делал ставку в международных отношениях только на применение силы, но и в стратегии и тактике явно не преуспел – не смог правильно организовать применение построенного им немалого флота и потерял его в бурю (умение беречь флот от природной стихии тогда тоже включалось в военно-морское искусство), ошибочно сделал ставку на применение наёмников-галатов, да ещё доверившись столь непредсказуемой личности, как Антиох Гиеракс, не смог предотвратить мятеж греческих прибрежных полисов.
Некоторые небольшие достижения Селевка всё же можно выделить, опираясь на Юстина. Греческие полисы Малой Азии, первоначально склонившись на сторону Птолемея, впоследствии вернулись под власть Селевкидов, возможно под влиянием дипломатии и военной силы царя Селевка. Походы пергамского царя против галатов объективно были выгодны Селевку, что позволяет предполагать договорённость о помощи Селевку со стороны Пергама. Гиеракс был Селевком в конце концов успешно разбит и изгнан из царства.
Вместо разбора этих ошибок и достижений в государственной и военной деятельности царя Каллиника Юстин всё сводит к моральным чувствам царя и его противников – его жестокости, братским чувствам к Гиераксу, братским чувствам Птолемея к своей сестре, жалостливости греческих городов к ней же, а потом и к Селевку, неуёмной жажде власти Гиеракса, алчности галатов.

Приложение. Марк Юниан Юстин. «Эпитома сочинения Помпея Трога «История филиппика». Книга XXVII

В приложении приводятся фрагменты Юстина о Селевке II Каллинике в переводе А. А. Деконского и М. И. Рижского [13]. Опубликованы и более ранние переводы Юстина на русский язык [4; 14].

Гл.1.

(1) После смерти сирийского царя Антиоха ему наследовал его сын - Селевк. Он начал свое царствование с убийства своих родичей, подстрекаемый к этому матерью своей Лаодикой, которая должна была бы удержать его от преступлений.
(2) Селевк убил свою мачеху Беренику, сестру египетского царя Птолемея, вместе с малолетним своим братом, от нее рожденным.
(3) Совершив это преступление, он и себя опозорил и навлек на себя войну с Птолемеем.
(4) Когда Береника в свое время узнала, что посланы люди, которые должны ее убить, она заперлась в Дафине.
(5) Как только по городам Азии разнеслась весть, что Береника вместе с малолетним сыном находится в осаде, они, чтя память ее отца и ее предков и сокрушаясь о столь незаслуженной превратности ее судьбы, все послали ей на помощь вспомогательные отряды.
(6) Спешно прибыл [на помощь ей] со всеми своими силами, покинув свое собственное царство, также и брат ее Птолемей, испуганный опасностью, грозившей сестре.
(7) Но Береника была убита раньше, чем подошла помощь; ее не могли одолеть силой, а обошли хитростью.
(8) Это преступление возмутило всех. Поэтому все города, [ранее отложившиеся, немедленно снарядили огромный флот], потрясенные таким проявлением жестокости, перешли на сторону Птолемея, чтобы отомстить за ту, кого они хотели защитить.
(9) Если бы Птолемей не был отозван в Египет, где началось восстание, он захватил бы все царство Селевка.
(10) Такую ненависть возбудил против себя Селевк преступным убийством родичей и такую всеобщую благосклонность принесла Птолемею смерть его сестры, столь гнусным образом загубленной.

Гл. 2.

(1) После ухода Птолемея Селевк соорудил громадный флот для борьбы с отложившимися городами. Но внезапно разразилась буря, как будто сами боги мстили [за совершенное им убийство], и Селевк потерял в результате кораблекрушения свой флот.
(2) И от всего огромного снаряжения судьба не оставила ему ничего, кроме нагого тела, дыхания жизни да немногих спутников, спасшихся при кораблекрушении.
(3) Это было, конечно, большое несчастье, но оно оказалось на руку Селевку, так как города, которые из ненависти к нему ранее перешли на сторону Птолемея, как будто удовлетворившись приговором богов, внезапно переменили свое настроение, прониклись к нему жалостью в связи с кораблекрушением и снова отдались ему под власть.
(4) Итак, ликуя по поводу своих бедствий и разбогатев от своих потерь, он начал войну против Птолемея как равный ему по силе.
(5) Но Селевк был словно рожден для того, чтобы стать игралищем судьбы, и вернул себе царскую власть лишь для того, чтобы снова ее потерять. Он был разбит и в смятении, сопровождаемый лишь такой же небольшой кучкой, как после кораблекрушения, бежал в Антиохию.
(6) Отсюда он отправил письмо к брату своему Антиоху, в котором умолял его о поддержке, и в награду за помощь обещал ему часть Азии, ограниченную Таврским хребтом.
(7) Антиох же, хотя ему было четырнадцать лет, был не по возрасту жаден до власти и ухватился за представившуюся ему возможность не с такой искренностью, с какой брат предоставил ему ее. Этот мальчик с преступной смелостью взрослого человека решился отнять по-разбойничьи у брата все.
(8) Поэтому он был прозван Гиераксом, ибо он жил не как человек, а как коршун, всегда похищая чужое.
(9) Между тем, когда Птолемей узнал, что Антиох идет на помощь Селевку, он, чтобы не вести войны одновременно с двумя [врагами], заключил с Селевком мир на десять лет.
(10) Однако, мир, предоставленный [Селевку] врагом, был нарушен братом, который, набрав войско из галльских наемников, вместо оказания помощи, о которой просил его брат, пошел на него войной, явив себя не братом, а врагом.
(11) В последовавшем сражении Антиох благодаря храбрости галлов оказался победителем. Однако галлы, думая, что Селевк пал в сражении, обратили оружие против самого Антиоха, так как рассчитывали, что им будет привольнее грабить Азию, если они истребят весь царский род.
(12) Но когда Антиох узнал об этом, он откупился от галлов золотом, как от разбойников, и заключил союз со своими же наемниками.

Гл. 3.

(1) Между тем вифинский царь Эвмен, увидев, что братья раздорами и междоусобными войнами ослабили себя, решил вторгнуться в Азию, как во владение, никому не принадлежащее, и напал на победителя Антиоха и галлов.
(2) Своими свежими силами он без труда одолел врагов, утомленных предшествующими боями.
(3) Все эти войны в ту эпоху велись на погибель Азии; каждый, кто был посильнее, захватывал ее как свою добычу.
(4) Из-за Азии вели войну братья Селевк и Антиох; египетский царь Птолемей, под предлогом мести за сестру, жаждал овладеть Азией.
(5) Здесь ее грабил Эвмен Вифинский, там галлы, всегда готовые продать свои услуги слабейшему, и не было никого, кто бы защитил Азию от этой своры разбойников.
(6) Когда Антиох был побежден, а Эвмен занял большую часть Азии, даже и тогда братья не смогли помириться между собой, хотя лакомый кусок, из-за которого они вели войну, был для них потерян. Оставив внешнего врага без внимания, они возобновили войну между собой на взаимную гибель.
(7) В этой войне Антиох был снова побежден и, утомленный многодневным бегством, добрался, наконец, до своего тестя Ариамена, царя Каппадокии.
(8) Сначала последний оказал ему радушный прием, но спустя некоторое время Антиох узнал, что царь строит против него козни, и искал спасения в бегстве.
(9) Но так как для беглеца нигде не находилось безопасного места, он бежал к своему врагу Птолемею, которому он больше доверял, чем своему брату, помня и о том, как он сам намеревался поступить с братом, и о том, чего он мог от него за это ожидать.
(10) Но Птолемей поступил с ним не как друг сдавшегося [Антиоха], а как враг его брата, и приказал держать Антиоха под строжайшей охраной.
(11) Однако Антиох, обманув тюремщиков, бежал из-под стражи при содействии одной продажной женщины, с которой был в близких отношениях, и во время бегства был убит разбойниками.
(12) Почти в то же самое время и Селевк, потерявший свое царство, погиб, упав с лошади. Так оба брата не только по крови, но и по несчастью, оба, из царей ставшие изгнанниками, понесли кару за свои злодеяния.

Liber XXVII

I.

(1) Mortuo Syriae rege Antiocho, cum in locum eius filius Seleucus successisset, hortante matre Laodice, quae prohibere debuerat, auspicia regni a parricidio coepit;
(2) quippe Beronicen, novercam suam, sororem Ptolomei, regis Aegypti, cum parvulo fratre ex ea suscepto interfecit.
(3) Quo facinore perpetrato et infamiae maculam subiit et Ptolomei se bello inplicuit.
(4) Porro Beronice, cum ad se interficiendam missos didicisset, Daphinae se claudit.
(5) Vbi cum obsideri eam cum parvulo filio nuntiatum Asiae civitatibus esset, recordatione paternae maiorumque eius dignitatis casum tam indignae fortunae miserantes auxilia ei omnes misere.
(6) Frater quoque Ptolomeus periculo sororis exterritus relicto regno cum omnibus viribus advolat.
(7) Sed Beronice ante adventum auxiliorum, cum vi expugnari non posset, dolo circumventa trucidatur Indigna res omnibus visa.
(8) Itaque [cum] universae civitates [quae defecerant, ingentem classem conparassent, repente] exemplo crudelitatis exterritae simul et in ultionem eius, quam defensuri fuerant, Ptolomeo se tradunt,
(9) qui nisi in Aegyptum domestica seditione revocatus esset, totum regn um Seleuci occupasset .
(10) Tantum vel illi odium parricidale scelus vel huic favorem indigne peremptae mors sororis adtulerat.

II.

(1) Post discessum Ptolomei Seleucus cum adversus civitates, quae defecerant, ingentem classem conparasset, repente velut diis ipsis parricidium vindicantibus orta tempestate classem naufragio amittit;
(2) nec quicquam illi ex tanto adparatu praeter nudum corpus et spiritum et paucos naufragii comites residuos fortuna fecit.
(3) Misera quidem res, optanda Seleuco fuit; siquidem civitates, quae odio eius ad Ptolomeum transierant, velut diis arbitris satisfactum sibi esset, repentina animorum mutatione in naufragi misericordiam versae imperio se eius restituunt.
(4) Laetus igitur malis suis et damnis ditior redditus veluti par viribus bellum Ptolomeo infert,
(5) sed quasi ad ludibrium tantum Fortunae natus esset nec propter aliud opes regni recepisset, quam ut amitteret, victus proelio non multo quam post naufragium comitatior trepidus Antiochiam confugit.
(6) Inde ad Antiochum fratrem litteras facit, quibus auxilium eius inplorat oblata ei Asia intra finem Tauri montis in praemium latae opis.
(7) Antiochus autem cum esset annos XIV natus, supra aetatem regni avidus occasionem non tam pio animo, quam offerebatur, adripuit, sed latronis more fratri totum eripere cupiens puer sceleratam virilemque sumit audaciam.
(8) Vnde Hierax est cognominatus, quia non hominis, sed accipitris ritu in alienis eripiendis vitam sectaretur.
(9) Interea Ptolomeus cum Antiochum in auxilium Seleuco ve nire cognovisset, ne cum duobus uno tempore dimicaret, in annos X cum Seleuco pacem facit;
(10) sed pax ab hoste data interpellatur a fratre, qui conducto Gallorum mercennario exercitu pro auxilio bellum, pro fratre hostem imploratus exhibuit.
(11) In eo proelio virtute Gallorum victor quidem Antiochus fuit, sed Galli arbitrantes Seleucum in proelio cecidisse in ipsum Antiochum arma vertere, liberius depopulaturi Asiam, si omnem stirpem regiam extinxissent.
(12) Quod ubi sensit Antiochus, velut a praedonibus auro se redemit societatemque cum mercennariis suis iungit.

III.

(1) Interea rex Bithyniae Eumenes sparsis consumptisque fratribus bello intestinae discordiae quasi vacantem Asiae possessionem invasurus victorem Antiochum Gallosque adgreditur.
(2) Nec difficile saucios adhuc ex superiore congressione integer ipse viribus superat.
(3) Ea namque tempestate omnia bella in exitium Asiae gerebantur: uti quisque fortior fuisset, Asiam velut praedam occupabat.
(4) Seleucus et Antiochus fratres bellum propter Asiam gerebant, Ptolomeus, rex Aegypti, sub specie sororiae ultionis Asiae inhiabat.
(5) Hinc Bithynus Eumenes, inde Galli, humiliorum semper mercennaria manus, Asiam depopulabantur, cum interea nemo defensor Asiae inter tot praedones inveniebatur.
(6) Victo Antiocho cum Eumenes maiorem partem Asiae occupasset, ne tunc quidem fratres perdito praemio, propter quod bellum gerebant, concordare potuerunt, sed omisso externo hoste in mutuum exitium bellum reparant.
(7) In eo Antiochus denuo victus multorum dierum fuga fatigatus tandem ad socerum suum Ariamenem, regem Cappadociae, pervehitur.
(8) A quo cum benigne primum exceptus esset, interiectis diebus cognito quod insidiae sibi pararentur, salutem fuga quaesivit.
(9) Igitur cum profugo nusquam tutus locus esset, ad Ptolomeum hostem, cuius fidem tutiorem quam fratris existimabat, decurrit, memor vel quae facturus fratri esset vel quae meruisset a fratre.
(10) Sed Ptolomeus non amicior dedito quam hosti factus adservari eum artissima custodia iubet.
(11) Hinc quoque Antiochus opera cuiusdam meretricis adiutus, quam familiarius noverat, deceptis custodibus elabitur fugiensque a latronibus interficitur.
(12) Seleucus quoque iisdem ferme diebus amisso regno equo praecipitatus finitur. Sic fratres quasi et germanis casibus exules ambo post regna scelerum suorum poenas luerunt.

Литература

1. Балахванцев А. С. Селевк 2-й Каллиник и Парфия // Межгосударственные отношения и дипломатия в античности. Ч. 1. – Казань, 2000. – С. 201–217.
2. Бикерман Э. Государство Селевкидов. – М., 1985.
3. Всемирная история. В 6-и т. Т. 1. – М., 2011.
4. Всеобщая история Юстина, извлеченная из бытописаний Трога Помпея. В 3-х ч. / Пер.: Борзецовский С. - СПб., 1824.
5. Дройзен И. История эллинизма. В 3-х т. Т. 3. – Киров; М., 2011.
6. Жигунин В. Д. Международные отношения эллинистических государств в 280–220 гг. до н. э. – Казань, 1980.
7. История Древней Греции. – М., 2005.
8. Попов А. А. К вопросу о времени установления подлинной независимости Греко-Бактрии // Вестник Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусства. – 2011. – дек. – С. 177–180.
9. Ранович А. Б. Эллинизм и его историческая роль. – М.; Л., 1950.
10. Сапрыкин С. Ю., Понтийское царство. – М., 1996.
11. Хрестоматия по истории древнего мира: Эллинизм, Рим. – М., 1998.
12. Шаму Ф. Эллинистическая цивилизация. – Екатеринбург; М., 2008.
13. Юстин М. Ю. Эпитома сочинения Помпея Трога «Historiae Philippicae». – СПб., 2005.
14. Юстин. Древней универсальной истории Трога Помпея сократитель / Пер.: Попов Н. – СПб., 1768.
15. Aperghis G. The Royal Seleukid Economy: The Finances and Financial Administration of Seleukid Empire . - Cambridge, 2004.
16. Bevan E. R. The House of Seleucus. In 2 v. V. 1. – N. Y., 1873.
17. Bouché-Leclercq A. Histoire des Séleucides (323-64 avant J.-C.). P., 1913.
18. Kosmin P. The Land of the Elephant Kings: Space, Territory, and Ideology in the Seleucid Empire. - Cambridge, 2014.
19. Ma J. Antiochos III and the cities of Western Asia Minor. Oxford, 1999.
20. Mahaffy J. A History of Egypt under the Ptolemaic Dynasty. – L., 1899.
21. The Hellenistic Period: Historical Sources in Translation. – Oxford, 1981.
22. The Hellenistic World from Alexander to the Roman Conquest: A selection of ancient sources in translation. – Cambridge, 2006.