ВОЙНА

В Калинине, ныне Твери, мы остановились временно, до освобождения квартиры бывшим начальником станции, в кондукторском резерве, где нам выделили комнату. Толечка все дни находился на станции, принимая объект и дела от своего предшественника. Приходил домой Толечка только на ночь. Но в ночь с 21 на 22 он не пришел ночевать, позвонив предварительно, что придет только утром. Но и утром он не пришел, несмотря на то, что это было воскресенье. Не дождавшись его к завтраку, мы с сыночком пошли его встречать на улицу. День был солнечный, яркий, теплый, но люди, которых мы встречали, были взволнованы, чем–то озабочены и все куда–то спешили. Я спросила мужчину: «Что случилось?» Он мне ответил одним словом: «Война» и быстро удалился. Это слово даже не дошло до моего сознания тем ужасом, которое оно несло с собой.
Мне тогда было всего 23 года. Наша жизнь с Толечкой только начиналась. Трудности остались позади. Оба закончили институт, молодые, здоровые, любящие, счастливые мы ждали от жизни много радости.
Я даже не осмыслила сразу этого слова - война. Но, когда Толечка, забежав домой на несколько минут, рассказал мне о случившемся, и о том, что он обязан, как начальник всего железнодорожного узла (объекта), дни и ночи находиться на КП (так назывался штаб управления объектом). Он находился под землей, откуда шла команда по организации приема, отправления и формирования эшелонов на фронт. Они должны были отправляться через каждые 15 минут.
Разлука с Толей была для меня невыносимой. Мы очень любили друг друга и никогда и дня не были в разлуке, а тут хоть рядом, но не вместе, к тому же я была в положении. Единственное, что очень слабо утешало меня, это то, что разлука временная, не надолго, что скоро все это кончится… Но, увы! Беспрерывные гудки паровозов и звуки сирены, извещающие о воздушной опасности, не могли заглушить шума летящих немецких бомбардировщиков. Беспрерывные бомбежки города и всех важных объектов, особенно станции, пожары, пылающие в разных концах города, убитые и раненые на улицах – все это приводило людей в ужас. Особенно страшно было ночью, так как все источники света были замаскированы, и все было погружено
во тьму. Только прожекторы пересекали небо, ища по звуку вражеские самолеты.
В такое ужасное время, под разрывы бомб, я десятого июля родила доченьку, которую мы так желали и ждали. Особенно хотел доченьку Толечка, он сам дал ей имя – Людмила, оставив навсегда живую память о своей любви к ней. При каждой бомбежке нас, рожениц, уводили в подвалы больницы и мы ничего не знали о наших крошках. Это нас доводило до сумасшествия. Но у меня было еще одно невыносимое горе – неизвестность, что с моим сыночком, жив ли он и где находится. Когда Толя отвез меня в роддом, то сыночка поручил своей сотруднице, которая жила в деревне. Я ее не знала и даже никогда не видела. Мое чувство опасения за сына, которого могла потерять, чуть не лишило меня рассудка. К моему великому счастью через две недели нам его привезли целого и невредимого. Моей радости не было конца, несмотря на ужасы, которые несла война. Больше я с детьми не расставалась. Но теперь у меня на руках уже было двое детей: сыночек и крошечка - моя доченька. Во время бомбежки мы убегали в убежище, а они бывали так часто, что мы оставались там часами. Это было и днем и ночью, но особенно страшно было ночью. По сигналу воздушной тревоги гудели все паровозные гудки, выли сирены - и это вызывало невыносимый страх за жизнь детей. И вот я хватаю на руки свою крошку - доченьку, а сыночек держится за мое платье, и так мы бежим в полутьме в бомбоубежище. Мое состояние при этом – неописуемо. Тот, кто подобного не пережил, никогда не поймет того ужаса и безысходности, которыми была тогда охвачена моя жизнь. Толечка совсем не приходил домой.
Питались мы тогда в столовой кондукторского резерва. Через месяц нам освободили квартиру из четырех комнат, и мы перешли с детьми туда. Но я была по сути одна там, так как Толя все время находился в КП.
Но судьба смилостивилась надо мной. Спустя два месяца войны, к моему великому счастью, к нам из Ленинграда приехала свекровь, которая неоднократно попадала под бомбежку и чудом уцелела. Видно, судьба ее поберегла для внуков, с которыми она прожила почти до конца жизни.
В те страшные годы это был мне самый дорогой подарок судьбы. Теперь мне стало легче – рядом был родной человек – друг и помощник. Так, под неотступным страхом смерти, мы прожили до 13 октября 1941.
В это время, когда мы были в Калинине, была великая битва под Москвой. С переходного моста станции была видна горящая Москва, и нас охватывала безысходность судьбы, и колебалась вера в победу.
Тринадцатого октября в 6 часов утра, в непроглядную темень мы были всю ночь в бомбоубежище. Мы уже почти не выходили домой, так как шли беспрерывные налеты и бомбежки. Там нас разыскал Толечка и пригласил меня на улицу. Он мне сказал, что немцы высадили в Калинине десант, окружив город, и что мне с детьми и свекровью необходимо срочно покинуть город. Уже на станции стоит поезд для эвакуации населения. Мы забрали детей и свекровь и сразу пошли на посадку. Вещей у нас никаких не было, кроме тех, которые нам дали в кондукторском резерве: чайник, шерстяные одеяла, подушки и постельное белье. Мне выдали в Калинине, когда начались холода, шинель, в которой я проходила всю войну и до 1950 года.
Уезжали мы серым, хмурым, холодным утром. И хотя люди были охвачены страхом и взволнованы неизвестностью, посадка производилась тихо, без шума в полной темноте, но организовано и внешне спокойно. Поезд тронулся без сигналов и кондукторской бригады. Обслуживали поезд работники штаба станции. Начало светать. Уже можно было видеть взволнованных командиров, которые еще давали указания бригаде паровоза. Посадив детей и свекровь в вагон, я оставила их, а сама вышла проститься с Толечкой. Он был далеко, давая какие -то распоряжения. Никто не знал, куда мы едем и насколько; что будет с теми, что остаются. И никто ни о чем не спрашивал и не говорил. Я, стоя на ступеньках вагона, окликнула Толечку. Он повернулся и, увидев меня, громко крикнул: « Иди в вагон» и скрылся в толпе, уходя к паровозу нашего поезда.
Вот так мы с ним расстались навсегда. Это была наша последняя встреча….Впереди нас ждали большие испытания.


[458x152]