"За нарушение лагерного режима, за драку попа 18376 и Р281 в холодный карцер № 1, на двое суток, без жратвы и воды," - крикнул начальник.
Мороз на улице тридцать градусов, ветер, дышать трудно. На улицу выйдешь - так сразу коченеешь. Поняли заключенные барака - смерть это верная Замерзнут в карцере часа через два. Наверняка замерзнут. При таком морозе в этот карцер не посылали, при пяти-шести градусах, бывало, посылали на одни сутки. Живыми оставались лишь те, кто все двадцать четыре часа прыгал на одном месте. Перестанешь двигаться - замерзнешь, а сейчас минус тридцать. Отец Арсений старик, Лешка избит, оба истощены.
Иногда приходила мысль, что они оба уже умерли или умирают, а сейчас бредят, но голос о. Арсения и его присутствие возвращали к деиствительности .
Вставайте, Алексей! Пришли," - сказал о. Арсений. Алексей встал. Входили начальник лагеря, главный врач, начальник по режиму и начальник "особого отдела" Абросимов
В карцере стояли: старик в телогрейке, парень в разорванной одежде и с кровоподтеками и синяками на лице. Выражение лиц того и другого было спокойным, одежда покрылась толстым слоем инея.
"Живы? - с удивлением спросил начальник лагеря. - Как вы тут прожили двое суток?"
"Живы, гражданин начальник лагеря," - ответил о. Арсений.
Отец Арсений и Алексей вышли из карцера. Сняв перчатки, стали обыскивать. Врач также снял перчатку, засунул руку под одежду о. Арсения и Алексея и задумчиво, ни к кому не обращаясь, сказал: "Удивительно! Как могли выжить! Действительно, теплые."
Войдя в камеру и внимательно осмотрев ее, врач спросил: "Чем согревались?" И о. Арсений ответил: "Верой в Бога и молитвой.
Записано со слов Алексея и некоторых очевидцев, живших в том же бараке