Человек, который пел без конца
     и который у меня в голове танцевал,
     человечек юности с сердцем проказника
     вдруг шнурок на ботинке своем порвал, -
     и тогда все постройки фанерного праздника
     неожиданно рухнули. Кончился бал.
     И в молчании этого праздника
     я счастливый голос твой услыхал:
     отчаянный, ломкий,
     похожий на голос ребенка,
     издалека он меня призывал;
     и руку я к сердцу прижал,
     где дрожали в отзвуках эха
     семь зеркальных
     обрызганных кровью осколков
     твоего далекого звездного смеха.