Кажется, у меня совсем закончились слова и теперь я всё больше фотографирую: босые ноги, голую шею, ягоды черешни и небо, очень много неба в моём телефоне. Как знать, может быть, когда я замолчу совсем, я сделаю еще больше крутых фотографий.

Недавно приехала из СПб. Это была моя первая самостоятельная поездка за два последних года и я очень рада. Из-за пандемии не удалось попасть в музеи. Ну да и Бог с ними.

Так страшно от того, что хочется молчать и кажется, что это уже навсегда. И как будто молчу не по своей воле, а просто смирилась с одиночеством. Вынужденное кричащее молчание.
На улице страшная жара. Воздух на вздохе как будто обжигает.
Все меньше становится лимит терпения для мамы. Моя накопительная система даёт сбой.
В воскресенье у меня психолог. Я очень надеюсь, что в этот раз всё пойдёт как надо.

Внутри меня всё больше настраивается оптика на всё прекрасное. Оно для меня в природе и детях. И немного в собаках. Сейчас модно спрашивать о месте собственной силы. Для меня это красивое окружение, начиная от одежды и люстр, заканчивая таинственной луной.

Стыдно стало писать. Но чувства прорастают во мне, притворяясь фотографией.

В отпуске убедилась на этот раз твёрдо, что везде таскаешь себя с собой. Такого осиротевшего и чужого. Вот, нашла точное слово определения себя - Осиротевшая.

Вера Полозкова пишет, что не надо быть железной. И если тебе дано цвести, то надо цвести.
Ах, когда же я уже до этого дойду. Пока хочется только драться и кусаться.
"А кусаться нам нельзя, потому что мы друзья..."- нет. Совсем нет.

Я одна тут посижу, ладно?