Коробки спичек постепенно утрачивали какое-либо значение. Они вытеснялись зажигалками и уже не символизировали ничего… этакого. Их я использовал, как все: кончился газ в зажигалке – где спички? А пустые коробки заполнялись гвоздями, булавками, стальными перьями…
Однажды мой Старик, мой учитель, живописец Сергей Яковлевич, подарил мне серебряную спичечницу. Точнее, подарил он деревянную шкатулку для сигарет в виде деревенского сруба; с бочонком-пепельницей и подставкой для коробка спичек. И вот на подставку одета была спичечница – по форме повторяла крышечку коробка, но с прямоугольными вырезами по бокам (чтобы не закрывать тёрки). Для современного коробка она была велика, и я загнал её, спичечницу, рублей за пятьсот - хамоватому антикварщику.
И вот невольно задумываюсь теперь. Нет, не о том, что «продешевил, дурак». Дело прошлое, переживать поздно. Задумываюсь о том, как же всё-таки по-другому жили раньше люди. При царском, блин, режиме… Изготавливали серебряные футляры для спичечных коробков… чтобы красивее смотрелись, чтобы они не мялись и не намокали… Представьте: этакий джентльмен извлекает из кармана блестящий предмет, чиркает спичкой… И в пальцах его не картонная чепуховина, а тяжёленькая, основательная штука… из серебра… А? А-а?!..
Или другой стариковский презент: подставка для спичек, крытая лаком по чёрному; с росписью на вертикальной дощечке: крестьянка, прислонившись к дереву, мечтательно покусывает травинку… Это вам не блондинка в купальнике, заученно изогнувшаяся на фоне моря… Вещи делались добротно, с душой, кропотливо…
Ну и, наконец, год-полтора тому подарила мне моя ученица Ксения несколько советских коробков. Тех, что самые крутые – из шпона. Вручение подарка сопровождалось следующим пассажем:
- Они, знаете такие необычные… Очень оригинальные, по-моему. Я подумала: ну кого, кроме Михал Михалыча, они могут заинтересовать? А выкидывать их как-то рука не поднимается…
Христина, пятилетняя дочка Ксении, тут же заскулила скорбно и жалостно:
- Ой, лучше мне отда-а-айте-е-е!..
Но мы решили не поощрять её капризов.
Коробки и впрямь забавные. Несколько штук с уменьшенными афишами спектаклей на этикетках. «Дело о разводе». Буква «о» зажата спинами двух поссорившихся супругов.
«Волшебная лампа Аладдина». Силуэт восточного красавца в алом балахоне и в шапке, похожей на дорогую бутылку.
«Под шорох твоих ресниц». Вполне кокоточный женский профиль: бровь чёрной пиявкой, красный локон и красная серьга калачом, ижица губ – тоже красная. И ресницы двумя пучками розог…
Да! Ещё вспомнил… Году в 90-м сидим с Олифантом на парапете рядом с метро «Таганская». Спичек дефицит. Олифант даёт мне прикурить от охотничьей спички (где-то ведь раздобыл, ловчила!). В головке такой спички содержится, если не ошибаюсь, селитра. Затягиваюсь и едва не сваливаюсь с парапета. Лёгкие обожжены, из глаз текут слёзы.
Олифант счастливо смеётся, пока я проклинаю его вместе со спичками. Потом, налюбовавшись моими корчами, он ласково объясняет:
- Первая затяжка не в себя. Не пускай дым в лёгкие…
Пробую повторно. Кашляю, хриплю… Мой приятель трясётся от смеха. Вот паразит!
- Попробуй ещё разок.
- Иди на хер!- огрызаюсь я.
- Хорошие спички,- измывается Олифант,- специально для охотников. Вон, смотри…- показывает этикетку, где изображён прикорнувший под кустом охотник,- затянулся разок от спички и лежит: готов…