Восьмидесятые… Многие мальчишки и юноши увлекаются рукопашным боем, таскают с собой ножи. Я – маменькин сынок. Вблизи видел лишь два отцовских ножа: один – охотничий, с воинственным клинком и угрюмо потемневшей рукоятью. Другой – складник с блёкло-голубыми пластмассовыми накладками. Ну и кой-какие ножи ещё показывали одноклассники.

     Мне лет 16. Кровь забродила в жилах, а в карманах забренчала первая собственная мелочь. Много энергии и жажды «проверить себя на прочность». Например, отмахаться ножом от ночных хулиганов. Как всегда, фантазии обгоняют реальность…

      Я покупаю, - хоть зарежь, не помню, где, - складной нож типа классической «белки». За рубль с чем-то… по-моему… Однокашник по художественному училищу (ещё большая мямля, чем я) заточил его если не до остроты бритвы, то, всё же… Короче, заточил. И вот я принялся отрабатывать дома удары, всаживая клинок в поролоновую подушку, оставшуюся от мальчишеской кровати.

     Женщинам никогда не понять наслаждения, испытываемого, когда клинок, вспарывая шерстяную обшивку, уходит по рукоять в поролоновое «тело»…

     Это были годы, когда подпольно-самопальное было единственной альтернативой официально-государственному. Немногие, например, имели хотя бы самый обычный швейцарский ножик «Викторинокс». Совсем не многие. Но вот самодельные  ножи встречались чаще. Те же, что продавались в магазинах (я не говорю об охотничьих), были мало привлекательны. Впрочем, на безрыбье…

     Перед тем, как на всех лотках у метро появились учебники по боевым искусствам с иллюстрациями в духе «Вась, изобрази!», перед тем, как вулкан перестройки изверг потоки подвальной продукции, - по рукам ходили грязноватые листки с перепечаткой книг о самообороне. Реже попадались заграничные книги. Одну очень хорошо помню: не то польская, не то чешская – «Приёмы карате». Много фотографий с поэтапным изображением, как блокировать удар, отвечать встречным, заваливать и добивать.

     В 86-м это было так актуально! Походка была пружинистой, а лицо глупым и счастливым. И всерьёз верилось, что если нападут – лицом в грязь не ударю…

     Однажды, когда кромсал подушку, нож сложился прямо в момент удара. Кровь из костяшки указательного пальца потекла охотно и обильно. Мне и в голову не приходило, что бить ножом с нефиксированным клинком – опасно.

     А потом на практике под Костромой нас, нескольких юных художников, по очереди «вырубил» местный отморозок Олег Лугарев. Тогда, впрочем, слово «отморозок» было не в ходу. Припоминаю, что такого рода субъектов называли просто «гопниками» или «козлами». Правда, впоследствии Лугарева мы отловили и попинали ногами, но ощущение страха преобладало надо всем. Грёзы разбивались о реальность. Мальчишество беспощадно счищалось наждаком жизни…

     Свой нож я захватил на практику. Там же меня научили им жонглировать, зажав между средним и безымянным пальцами. Выглядит довольно эффектно. На днях я попытался это повторить с новеньким «опёнком» (любовное название складного ножа французской фирмы «Опинель») и порезал палец. Отвык…

     А тот нож помню довольно смутно… Стандартный советский складник с чёрными пластиковыми накладками на рукояти. Кажется, на них рельефно изображались деревья…

     Я его потерял там же, под Костромой.