- Что стоишь ты в чистом поле, добрый молодец?

Отчего в раздумьи рвёшь цветочкам головы?

Кто нагнал тебе на сердце тучу тёмную?

Али что стряслось-случилось у голубчика?

 

- Ничего, старик, со мною не случилося.

Только что-то мне не спится-не покоится,

Не гуляется ногам, мозгам не мыслится,

И к весёлой драке рученьки не чешутся.

 

- Ой, скажи ты мне, седому, добрый молодец,

Может, нож тебе готовят злые вороги?

Или девушка твоя вильнула хвостиком

И с другим при лунном свете улыбается?

 

- Нет, старик, давно лежат в овраге вороги,

Из бурьяна грустно звёздами любуются.

А зазнобушка моя – девица умная

И с другими улыбаться опасается.

 

- Может, хворь с тобой какая приключилася?

Может, пил ты из лесной поганой лужицы?

Может, сглазила тебя кривая Марковна?

Так её мы к водяному сплавим запросто!

 

- У меня, старик, бока полны здоровия.

На кривую зря грешишь, она безвредная.

Просто хочется чего-то интересного,

А вокруг – одни деревья и ханурики!

 

- Полно душеньку топить в трясине горестной!

Лучше мы принарядимся, припавлинимся,

Да и съездим в город – там сегодня ярмарка;

Погуляем, выпьем малость, как положено!

 

- Неохота мне, старик, гулять на ярмарке!

От винища только хуже застрадаю я…

Я пока здесь постою, ещё подумаю,

Посмотрю, как мураши в траве беснуются.

 

- Изведёшь себя тоскою, добрый молодец!

Коли будешь тут стоять, как столб безрадостный,

Обратишься сам в какое-нибудь дерево,

И облепят тебя пташки пустобрёхие.

 

- Если стану я, старик, громадным деревом,

Свои ноги из земли я с корнем выдерну

И пойду, махая ветками корявыми…

Может, жизнь тогда изменится-наладится…

 

 

                                                    Июль 1998 года