Исторический музей

 

 

    Жарынь стояла несусветная! А ему позвонили и попросили сводить в Исторический музей Кристину. Она… как бы покороче… Одним словом, троюродная сестра одного приятеля. Приятель зашивался на работе, а тут ещё у младшей нарыв на ручке выскочил, да тёща сломала ногу. Троюродные сёстры из маленьких городов ведь тогда только и приезжают, когда зашиваешься, да ещё нарыв, да ещё тёща… Отказать приятелю нельзя. Во-первых, - приятель. Во-вторых, - совесть. В- третьих… Ну, если честно, делать как раз ему нечего было. Ему, Роману Козловскому…

    Так вот не знаешь человека, можешь подумать: «Роман Козловский! Наверно, напыщенный балбес какой-нибудь…» А вот вовсе и нет! Любим мы сгоряча рубить…

    Роману за тридцать. Закончил Историко-архивный. Был женат. Благородно развёлся. Читал, развивался. Между прочим, до женитьбы и после. И даже во время женатой жизни. А сейчас – отпуск. Так получилось, что занять себя оказалось нечем, он и подумал: « Кстати, я ведь давно уж собирался возобновить сочинительство.» Козловский периодами сочинял стихи. К слову сказать, весьма приличные. Ну вот, например:

   

    Моя стареющая муза

    Твердит всю ночь: « Роман, - ты лузер!

    Ты оказался в брачных узах,

    Как шарик, угодивший в лузу.»

 

    Совсем не плохо, правда? Вот он бы и погрузился опять в поэзию, но тут – звонок. Врасплох застали, аспиды! Пришлось согласиться и…

 

    И вот Роман Козловский вышел из подъезда. Жарынь стояла несусветная! Один шаг с крыльца – и сразу в жгучие объятия солнца. Он пошёл сквозь этот плотный жёлтый шар, изумляясь наглости голубей, не уступавших ему дорогу.

    По пути к метро сочинял на ходу:

 

    Герой Советского Союза

    На юге греет своё пузо.

    К нему крадётся в ритме блюза

    Антисоветская медуза.

 

    С Кристиной встретились на «Площади революции». Он её узнал сразу. Накануне она так описала свою внешность (по телефону):

    - Я такая… Короче, мне 24, но выгляжу я на 20. Максимум!

    - Это понятно,- сказал Роман.- А другие приметы у вас есть?

    - Ну, я такая… Брюнетка вся, фигурка тоже нормальная… ноги… Серёжки будут с бриллиантиками. И ещё такая фигня на сумочке. Прикольная такая, типа фенечки с хвостиками.

    - Кристина, а надето на вас что-нибудь будет?

    - В смысле? Ну конечно, ха-ха-ха! Я чё, голая, по-вашему, в музей пойду? Смешной такой!...

    - Виноват, а что конкретно вы завтра наденете?

    - А чё вы такой любопытный?

    - По одежде легче узнать человека. Хотя… я вас, кажется, и так узнаю.

    - В смысле? Как это «так»? Без одежды узнаете?

    - Э-э-э-э, всё понятно… Кристин, в общем, я вас узнаю сразу. А я буду в белой футболке и белых джинсах.

    - Чё, весь такой белый, да?

    - Не волнуйтесь, глаза и волосы у меня коричневые. А губы, на всякий случай, - красные.

    И вот встретились. Высокая брюнетка, туфли… В общем, такое ощущение – если кто усомнится, что они модные – сразу укусят. Джинсовые шортики с чёрным лакированным поясом, топик в красно-белую полоску. Под ним – загорелый животик с блёсткой в пупке. В ушах серьги. Возможно, действительно с бриллиантами – разве важно? Сумка с «фигнёй типа фенечки». А лицо, между прочим, красивое. Хотя, конечно, макияж… Эх- хо-хо-о-о…

    Увидев Романа Козловского, замахала гибкой и тонкой рукой, загремела браслетами.

    - Приве-е-е-ет!

    - Здравствуйте, Кристина.

    - А вы реально весь белый!

    - Ну да, я никогда не лгу женщинам.

    - Не лжёте? Чё, такой весь честный прям, да?

    - Угу. Кристиночка, нам, кажется, в ту сторону…

    Жарынь стояла несусветная! Вышли и сразу – махина Большого театра, краснокаменные палаты, бойкие нищие, фалеристы. Один из них монотонно бормочет около своих планшеток со значками:

    - «Ленин», «Ленин», «Спорт», «Животные»…

    - Большой театр,- вздохнув, объяснил Роман Козловский.- Тут, Кристин, ставят разные…

    - Да, я знаю,- кивнула девушка, заслоняясь рукой от солнца,- балет танцуют, оперы там всякие поют… А очки от солнца, где можно купить?

    Роман пожал плечами.

    - Понятия не имею.

    - А в музее их не бывает?

    - Сейчас? Сейчас, возможно, и бывают. Ну, пошли?

    Рядом с музеем прохаживались ряженые. Народ весело снимал их на мобильники. Изображавший Николая II-го, в фуражке, с бородой, размахивал российским флагом. Возле ухмылялся Ильич, прихлопнутый чёрной кепкой. В сторонке отдыхали в креслах Пётр I-й и Екатерина II-я.

    Народу, как говаривал Зощенко, было не то, чтоб безобразно много. Козловский заметил пару, - он и она, кругленькие, низенькие, вспотевшие, - стояли и усиленно вылизывали трубочки мороженого.

    - Хотите мороженого? Любезно осведомился Роман.

    - Не, спасибо. А в Кремле тёмные очки не продают?

    - Нет. Их бесплатно выдают. Но только тем, кому по службе полагается.

    - Часовым, что ли, которые Мавзолей стерегут?

    - Нет, часовых уже убрали.

    - Чё так?

    - Вы видели Ленина, там, у входа?- начал терять терпение Роман.- Его теперь гулять выпускают. Всё равно назад возвращается. Так что чего уж его стеречь…

    Кристина наморщила лоб, посмотрела с напряжением на собеседника.

    - Да ладно, хорош прикалываться! Чё, самую тупую нашли?

    - Извините, пошутил. Не знаю, почему убрали часовых. Их, я слышал, то убирают, то снимают… часовых-то. Такая уж судьба у них…

    Купив билеты, подошли к стальной раме металлоискателя, где стоял молодой тощий милиционер. Он заставил Кристину показать сумочку и так долго возился с ней, так любовно ощупывал, что Кристина, наконец, спросила весело:

    - Чё, понравилась, что ли?

    Милиционер вздрогнул и сухо бросил:

    - Проходите.

    В залах веяло прохладой. В сказочные ветви настенных росписей были вписаны гербы русских городов.

    - Ну, начнём с первого зала?

    - А можно по-другому?- с недоверием покосилась на Козловского его спутница. Она немного нервничала, ожидая от Романа какого-то подвоха.

    - Расслабьтесь,- мирно и по-доброму сказал он.- Я больше не буду шутить.

    - Надеюсь,- с неожиданным достоинством заметила Кристина, уверенным шагом направляясь в «доисторический период».

 

 

 

                                                                     (Продолжение следует)