Иконография Сретения сложилась на основе повествования св. евангелиста Луки (Лк.2, 22–39).

На иконах, фресках и миниатюрах ключевым действием является передача Богородицей Младенца на руки Симеону, при этом за спиной Богоматери изображается Иосиф Обручник, несущий в руках или в клетке голубей, а за спиной праведного Симеона – пророчица Анна со свитком в руке.

Когда Она в церковь впервые внесла
Дитя, находились внутри из числа
людей, находившихся там постоянно,
Святой Симеон и пророчица Анна.
И старец воспринял Младенца из рук
Марии; и три человека вокруг
Младенца стояли, как зыбкая рама,
в то утро, затеряны в сумраке храма.

Так начинается стихотворение Иосифа Бродского «Сретенье». Вчитываясь в эти строки, так и представляешь, как поэт стоит перед иконой «Сретенье» и переводит язык иконописи на язык поэзии, особенно если говорить о последних двух строках этого отрывка...
Событие Сретения Господня автор очередного очерка об иконах праздника Екатерина Иванова справедливо определяет как «поворотный пункт в истории человечества – момент перехода от эпохи Ветхого завета к эпохе Нового завета».

Согласно еврейскому закону (Исх., 13:2), в 40-й день по Рождестве Своем Спаситель был принесен в Иерусалимский храм. В рассказе об этом событии Евангелия от Луки обозначаются те основные черты, которыми определялась иконографическая постановка Сретения Господня. Оно происходило в Иерусалимском храме, куда Младенца принесли Иосиф и Мария, их жертва состояла из двух горлиц или двух голубиных птенцов. По внушению Духа Божия праведный Симеон пришел в храм, взял Младенца на руки и сказал: «Ныне отпущаеши раба Твоего Владыко…». Бывшая при этом Анна Пророчица славила Господа. Таковы данные для изображения события Сретения.

Событие Сретения не получило столь широкого развития, как, например, Благовещение или Рождество Христово. Это объясняется характером самого события, примыкающего больше к Ветхому завету, чем к Новому (подобно обрезанию), и недостаточностью сведений о нем. Поэтому не стоит искать в древних изображениях Сретения точных, добытых путем длительного анализа и изучения, следов ветхозаветного быта. Византийские художники мало заботились об археологической точности и переносили на Ветхий завет черты новозаветного быта.

Древнейший сохранившийся до наших дней образ Сретения запечатлен в одной из мозаик триумфальной арки, обрамляющей алтарное пространство церкви Санта Мария Маджоре в Риме (432-440-е годы). 

Многофигурная сцена Сретения трактована здесь как шествие Богоматери с Младенцем на руках в сопровождении ангелов навстречу св. Симеону. Мерный ритм этого шествия задается ритмом колоннады с арками, на фоне которой происходит действие. 

По вопросу о звании и общественном положении старца Симеона древние расходились во мнениях, так как в Евангелии на этот вопрос нет точного ответа. Одни считали его священником, другие – праведным мирянином. Мантия Симеона не похожа на одежду священника, но ведь мозаист, живший в V в., с большой вероятностью мог и не знать, как выглядят одежды ветхозаветного священства. К тому же мантия Симеона намного роскошнее и красивее одежд других лиц в мозаике, а это позволяет предположить, что мозаист особо выделял Симеона и едва ли не считал его первосвященником.

Стоящие позади него люди – священники и книжники: их туники и паллиумы такие же, как на священниках и книжниках, стоящих перед Иродом в тех же мозаиках. .
Старец простирает руки, покрытые паллиумом, чтобы принять Богомладенца: покрытие рук для принятия чего-либо священного – это византийский обычай, начало которого, возможно, находится на Востоке. На него указывает и Евангелие псевдо-Матфея, где в рассказе о Сретении сказано, что Симеон принял Младенца в свой паллиум.

На фресках в церкви Санта Мария в Кастельсеприо в Италии, выполненных византийским мастером (конец VII), Симеон изображен подчеркнуто ветхим старцем с длинными волосами – по преданию, в ожидании обещанной ангелом встречи с Господом он прожил более трехсот лет.

На фресках в церкви Санта Мария в Кастельсеприо в Италии, выполненных византийским мастером (конец VII), Симеон изображен подчеркнуто ветхим старцем с длинными волосами – по преданию, в ожидании обещанной ангелом встречи с Господом он прожил более трехсот лет.(отсюда)

Совершенно естественно, что Симеон олицетворяет Ветхий завет, а Христос – Новый завет. Поэтому слова Симеона: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко…» – можно понимать не только буквально, но и как добровольный отказ Ветхого завета от первенства, добровольную перемену священства.

Чтобы сделать созерцаемым высший смысл события, икона скомпонована таким образом, чтобы Младенец зрительно оказался над престолом и под киворием (рис. 4). Зритель видит не только передачу Младенца Девой Марией, но и движение добровольной передачи власти Ветхим заветом (Симеоном) Новому завету (Христу).

Богоматерь же нередко изображается скорбящей, предчувствующей страдания Сына на кресте, согласно пророчеству Симеона: «и Тебе Самой оружие пройдет душу» (Лк. 2, 35).

Надпрестольное пространство является самым святым местом в храме, куда немыслимо помещение какого-либо младенца, поэтому жест Симеона приобретает характер исключительности и зрителю ясно, что Симеон держит на руках воплотившееся Божество. Однако эта композиция стала возможной только благодаря сознательной деформации предметов. Если обратиться к другим иконам Сретения, на которых изображен престол, то легко убедиться, что иконописцы всегда стремятся «избавиться» от колонн, поддерживающих киворий: все четрые колонны или «сдвигаются» за престол, или не изображаются вовсе, иногда их «маскируют» нимбами и т.п. Дело в том, что колонны (если их правильно изобразить) как бы отгораживают престол от Христа, и тогда сразу видно, что Он находится не над престолом, а перед ним, что совершенно меняет смысл события.
На втором плане верхушки кивория и зданий соединены велумом (лат. vеlum – парусина, покрывало, завеса) – тканью красного цвета, – который в иконографии изображается перекинутым между двумя архитектурными сооружениями (рис. 4, 5, 6). Он символизирует собой преемство и преобразовательную связь между Ветхим и Новым Заветами, а также потаённость действия, происходящего внутри Храма Господня.(отсюда)