Легализация раскольников на Украине, осуществляемая Константинопольским Патриархатом (далее – КП) под руководством патриарха Варфоломея и под плотной опекой Госдепартамента США^[1], – это вызов для всего мирового Православия. Сейчас решается не частный церковный вопрос, а определяются новые принципы существования всей Церкви. Легализация раскольников происходит вопреки желанию большинства православных людей, живущих на Украине, вопреки протестам канонической Украинской Православной Церкви, пренебрегая требованиями Русской Православной Церкви, от которой раскольники отпали и постановлениями которой была запрещена их деятельность. Наложенные церковные прещения были признаны всеми Поместными Церквами, включая КП. Общецерковный принцип, согласно которому право снимать запрещения принадлежит, прежде всего, тому, кто его наложил, полностью пренебрегается патриархом Варфоломеем и Константинопольским Синодом. Епископы КП, без приглашения прибывшие в Киев (архиепископ Памфильский Даниил и епископ Едмонтонский Иларион), занимаются церковными делами в этом городе вопреки требованиям предстоятеля Украинской Православной Церкви Блаженнейшего Онуфрия, канонического Киевского митрополита, которого признают таковым все Поместные Православные Церкви, включая КП.

Своими действиями патриарх Варфоломей не только обострил и без того сложную церковную обстановку на Украине, но и поставил под удар единство всего мирового Православия. В этой ситуации остаться безучастным не удастся ни одной Поместной Церкви, потому что везде есть раскольники разного рода, которые ждут с нетерпением отработки нового механизма легализации их структур, чтобы этим воспользоваться. Создается прецедент, который позволит КП под видом «уврачевания» расколов и других проблем вмешиваться в жизнь любой Поместной Церкви, и никаких защитных механизмов уже не будет.

Украинские церковные события активно обсуждаются в разных сферах. Обычно они рассматриваются с канонической, исторической, политической и нравственной позиций. Уже озвучены аргументы разных сторон, но конструктивные решения пока не найдены. Разрыв евхаристического общения с Константинополем – это демонстрация степени возмущения, но все-таки не решение проблемы. Ее суть кроется в более глубоких основаниях церковной жизни, которые открываются, если исследовать корни проблемы с вероучительных позиций.

С этой точки зрения выясняется, что у приверженцев Фанара уже давно сформировалось своеобразное учение о Церкви и месте в ней Константинопольского престола с восседающим на нем патриархом. До недавнего времени эта идея не высказывалась во всей полноте, но лишь двусмысленно, как частное богословское мнение, воплощаясь время от времени в отдельных церковных действиях. Уже в первой трети XX века претензии Константинопольских патриархов вызывали открытую критику в Церкви^[2], и до сих пор они остаются предметом постоянной тревоги^[3], но ради мира и спокойствия данную тему старались обходить стороной. Лишь недавно она стала предметом специальных исследований^[4], а потому организационных выводов по ней пока еще не делалось.

У специфической константинопольской экклезиологии даже появилось общепринятое именование – «восточный папизм»^[5], потому что суть этой идеи не нова и является вариаций латинского учения о главенстве Римских пап в Церкви. Для того, чтобы понять пагубность «восточного папизма», необходимо выяснить основные положения православного учения о Церкви, проистекающие из Евангелия и новозаветных книг.

Далее - http://pravoslavie.ru/116704.html