Весь ужас заключался в том, что навстречу нам шли трое сотрудникав нашего отдела. Начальнца нашего сектора, которая и взяла на
работу Дениса Сергеевича, начальник соседнего сектора, очень красиввый мужчина невысокого роста и девушка, моя ровесница,
которая работала в нашем отделе и была изрядной карьеристкой. Все трое улыбались. Моя начальница улыбалась криво. В ее глазах
была плохо скрываемая злоба. Она всегда хотела казаться очень демократичной и веселой, была очень гостеприиной, но сейчас. Ото
ее взгляда я похолодела как лягушка перед змееем и обездвижилась. Начальник соседнего сектора улыбался весело и непринужденно,
а девушка-карьеристка откровенно забавлялась происходяшим. Мы все поздоровались и разошлись.
Мы пошли к моей подруге. Денис Сергеевич мрачно сказал, что его карьера на этом закончилась. Я подумала, что прогул - это
самое маленькое. что мне грозит. А прогулы по тем временам были вещью страшной. Как говаривал один начальник: - Три опоздания
- один выговор, три выговора - одно увольнение. Для одного увольнения было достаточно одного прогула. Да и стыдно мне было.
Денис Сергеевич с самого начала наших отношений предупредил меня, что он на мне не женится (еще бы!! У него только что родился
маленький ребенок.), и он не хочет, чтобы на нашей работе хоть кто-нибудь знал или даже догадывался о наших романтических
отношениях. Никто и не догадывался. Мне-то было все равно - я была девушка свободная, брошенка-ненужонка, как говорила моя
сестра. А вот ему не хотелось бы, чтобы хоть кто-то знал о его романе. Ведь из ЛИСИ Денис Сергеевич вынужден был увалиться
из-за своего романа со студенткой. Теперь эта студентка катала по Вырице колясочку с сыном Денис Сергеевича, а я приезжала к
нему домой и спала в его супружеской постели. Очень безнравственно.
Впрочем, что об этом говорить. Мы приплелись к моей подруге, и я тут же выложила ей всю нашу историю. Я просто плакала. И тут
раздался звонок по телефону. Моя подруга взяла трубку, немного послушала и сказала: - Клара, это тебя. Кажется, твоя
начальница. - Вот тут я затряслась по-настоящему. Я медлила. Я не знала. что я ей буду говорить. Как оправдываться. Какой
ужас!!! Но я взяла трубку и сказала: - Алле! А в ответ услышала короткие кудки. Вот тут я начала рыдать. Подруга собралась и
ушла, оставив нас с Денисом Сергеевичем наедине. Был ли у нас секс? Наверное, был. Но я не уверена. Мне надо было ехать этот
день к Анатолию Ивановичу на Манчестерскую. Но я не могла ехать. Я была вся красно-сине-зеленая от слез. И вот я позвонила
Анатолию Ивановичу и сказала ему, что приехать не смогу, что у меня неприятности, что я вся в слезах. А в ответ услышала: -
Тем более приезжайте! - Я не могла ему сказать: - Нет. Я поехала. Денис Сергеевич проводил меня до самого входа в центр и
поехал домой. Я поднялась на второй этаж к кабинету Анатолия Ивановича. К моему удивлению никаких родителей и никаких детей,
готовых к тестированию в коридоре не сидело. Никого. Один Анатолий Иванович. Я была поражена этим странным обстоятельством.
Значит он звал меня тем более приехать не из-за работы? Тогда зачем?
Анатолий Иванович пригласил меня в какой-то не свой кабинет. Мы сидели и курили. Он угощал меня своими сигартами, потому что
свои я уже к тому времени все скурила, и я рассказывала ему о встрече, состоявшейся у метро Петроградская. Он слушал меня
очень внимательно, а потом неожиданн и, как мне показалось непрофессионально, сказал: - Люди-то какие злые. -
И Анатолий Иванович велел мне не признаваться никому из моих начальников в интимных отношениях с Денисом Сергеевичем. - Вас
ведь не видели в постели? - сказал он, - Вот и не говорите правды. Говорите: нет, не было. не знаю.
Я так ипоступила. Конечно, в нашей паре я и Денис Сергеевич, я была слабое звено. Именно мне предстояло выдержать допрос с
пристрастием, который мне учинила моя начальница. О!!! Но я была вооружена. Я не призналась. Я очень пнятно объяснила, что
сделала одолжение пьяному сотруднику, которому симпатизировала. Я не могла вернуться на работу. Я предложила ему компромисс. В
общем я несла очень правдоподочно. Начальница назидательно и по-матерински сказала мне, что Денис Сергееви очень опасный
человек. Он погубил немала женщин. О!! Пьющий, несчастный, потерянный. Мне было так жалко Дениса Сергеевича. Я так его любила.
В общем я отстрелялась. И самое удивительное, моя непсредственная начальница, искусствовед и моя мучительница, не сказала мне
ни слова. Удивительно, но именно она, так профанирующая науку, проявила максимум такта и великодушия по отношению ко мне.