Но лишь оговоримся, что много предложений я взял из книжки. И на улице фиолетовое небо.

Есть личности, которые с первого же часа никогда не сомневаются в том, что ими восторгаются, их ждут. Эта уверенность осеняет всего человека ореолом, сообщает ему гарантию избранности. Таким баловням часто достаётся от жизни - и наказание тем более жестоко, что они считали себя непобедимыми. Немногие из нас обладают подобной уверенностью. Любовь создаёт новое "cogito": ты меня любишь, значит я существую (Клеман Россе); я тебя люблю, значит мы существуем. (но что по сути существование?) Но бытие, которое дарует нам другой, любящий нас, - лишь возможность. Формула "я тебя люблю" на деле может стать универсальной отмычкой, облегчающей повседневное общение, как в голливудских фильмах, где между родителями, детьми и супругами мёдом растекается нежность.
Бывает "я тебя люблю" сиюминутное, вырывающиеся в пылу эмоций, срок их действия ограничен спазмом удовольствия, анонимные, не обращённые ни к кому в частности; агрессивные, брошенные как свёрток с грязным бельём; "я тебя люблю" - плацебо, благотворные для того, кто слушает, и безболезненные для того, кто говорит; "я тебя люблю" умоляющие - в них просьба взять на себя полноту ответственности, нарциссические - они означают всего-лишь "я обожаю себя в вашем лице", таковы признания певца толпе.
Нас ранит не равнодушие чужих, а холодность близких - вернее перебои исходящего от них тепла. Нам кажется, будто мы прижимаем их к сердцу, но в наших объятиях - отсутствующий.

"Я тебя люблю" - поистине формула шлюха, но это НЕ ЗНАЧИТ, что она лжива: она неразрешима. Самая жгучая тайна, самая старая песня. Вы ничего не узнаете от предмета вашего обожания, кроме главного: он вас ещё любит. Это единственное знание, которым он способен вас одарить. В этом смысле любимый человек всегда роковая личность: он - и никто другой, таких не может быть много, до последнего нашего вздоха он будет воплощать лицо самой судьбы, даже если он нас покинул.

Избранник должен ежедневно доказывать нам, что мы были правы, поднимая его на пьедестал и пренебрегая другими возможными поклонниками. Такая схема тебя устраивает?

Порой любовники ведут себя, как ростовщики, которые отдали сердце в кредит и безжалостно капитализируют провинности. Заставить другого платить: это выражение надо понимать буквально.

Мы любим наших детей, чтобы однажды они нас оставили, мы расточаем их заботы и нежность, чтобы подготовить их к независимости. Мы радуемся их радостям, их успехи - наши успехи, их огорчения - наша личная боль. Они нам не принадлежат, они ничего нам не должны и покинут нас, когда придёт время. В хрупкости маленького человека любовь узнаёт свою слабость, свою смертность: она и сама - слабая искорка жизни, которую нужно только зажечь. Так любя, мы поневоле даём согласие потерять другого, даже если это будет для нас несчастьем (нет ничего грустнее семейного гнезда без семьи), мы избавляем его от нашего влияния, не облекаем невозможным мандатом взаимности.

Любовь не что-то, что рождается - а что-то, что делают для вас или вы для кого-то.

Если вы уже устали читать, то последний абзац как раз для вас.

Знаменитая строчка Арагона: "Счастливой любви не бывает" - прекрасна и вместе с тем лжива: любые отношения рассматриваются с точки зрения конца. Сентенция обрушивается, как беспощадный приговор, которые обжалованию не подлежит. Если нам хотят сказать, что все мы однажды умрём и абсолютное счастье людям недоступно, стих этот ломится в открытую дверь. Если счастливой любви не бывает, как объяснить, что многие, едва успев пережить одну мучительную историю, мечтают вновь попасть под власть тирана - столь же пленительного, сколь опасного? Следует согласиться с обратным утверждение: любовь бывает только счастливой - ведь она продолжает жить даже после того, как страсть умирает.
Самый прекрасный дар, который приносят друг другу двое помимо тела, удовольствия, таланта, - неповторимая история, соединяющая их навсегда, даже если им придётся расстатся. (а ты просишь перечеркнуть, глупо же)

Быть может, страсть сулит несчастье, но ещё большее несчастье - никогда её не испытать.